Анна Герман. Личный альбом

«На вопрос моей матери, останусь ли я жива, врачи ответили: «Мы делаем все, что в наших силах, но уверенности нет». Они действительно делали все, что в человеческих силах. Применяли новые лекарства, дежурили возле меня днем и ночью. Спасли мне жизнь» (из книги Анны Герман «Вернись в Сорренто?..»)

В больничной палате Анну навестили ее друзья – польские музыканты: Катажина Гертнер, Кшиштоф Кравчик, Славек Ковальский и Януш Тыльман. 1967 год.

Фото из архива автора

Итальянские врачи

И вновь обратимся к мемуарам певицы. Несколько очень тёплых слов Анна написала о своих спасителях – о врачах в клинике «Риццоли», благодаря которым она выжила.

«Итальянские врачи не только спасли мне жизнь, но с величайшей заботливостью, вкладывая всю душу, старались сделать всё, чтобы я могла не только возвратиться к нормальной жизни, но и… на сцену.

После операции я очнулась закованная от шеи до пят в гипсовый панцирь. Когда мне казалось, что больше не выдержу, задохнусь в гипсе, когда я со слезами просила снять его с меня – под мою ответственность, уверяя, что предпочитаю остаться кривобокой, чем терпеть эти муки, они всегда напоминали мне о Сан-Ремо. Убеждали меня, что я ещё не раз выступлю там, а они будут поддерживать меня у телевизоров, но… это может свершиться лишь в том случае, если в будущем я стану абсолютно здоровая и… абсолютно прямая.

Обход бывал торжественным, как в каждой больнице. Всякий день по утрам в палату входила внушительная группа врачей и сестёр. Несколько раз в неделю – во главе с самим руководителем клиники, профессором Рафаэлло Дзаноли. Профессор Дзаноли был действительно сильный и добрый. У него было доброе лицо с густыми бровями, мягкий, внимательный, умный, ласковый взгляд, ласковая улыбка. Он напоминал мне могучее старое доброе дерево. Он склонялся надо мной, шутливо стучал по гипсу, обещая, что скоро я уже встану на ноги и тогда мы с ним померимся ростом.

Итак, мне пришлось неопределенное время лежать в ожидании, когда мой организм окрепнет настолько, чтобы перенести тяжелую операцию. Одна нога моя была на вытяжении; рука неподвижно покоилась поверх одеяла, ибо даже малейшее движение пальцами вызывало острую боль. Вытяжение тут не очень-то бы помогло. Точнее говоря, требовались основательные «сварочные» работы!»

Мама Ирма не отходила от дочери ни на минуту, это облегчало страдания Анны, закованной в гипс.

Октябрь 1967 года. Фото Хенрика Росяка

В Варшаву в гипсе

17 октября 1967 года. Каким долгожданным был этот день! С момента аварии прошло больше пятидесяти дней!