Анна и волки

– Тогда я продолжу, а вы можете рассказать мне что-нибудь интересное. Где вам довелось побывать? Уж наверное, не только в столице?

– Вы правы, – коротко поклонился он.

И принялся рассказывать.

Оказывается, он был младшим сыном в семье, никакой собственности у него не было, и денег отец ему тоже выделить не мог. Тогда он отправился наёмничать – в неполные пятнадцать. Побродил по Англиции, повоевал во Франкии, проехал Латинский полуостров с севера на юг, от Фаро до Монте-Реале, сталкивался с корсарами в Срединном море и едва не уехал в Другой Свет – Анна даже не особо поняла, где он, этот Другой Свет. Она-то дальше столицы никуда не ездила. Слушать его было одно удовольствие – рассказывал он отменно. Даже и неважно было, в самом деле всё это с ним случилось или он придумывал прямо сейчас для неё – уже сами истории будили в ней смутное и неизвестное, хотелось ощутить ветер дальних странствий и увидеть другие земли и другие берега. Хотя бы так, с чужих слов. Потому что кто ещё, кроме него сейчас, мог утверждать, что мир за пределами их замка существует?

Когда часы на главной башне пробили полночь, он поднялся.

– Вы успели завершить ваш труд, леди Анна?

– Да, и спасибо вам за интересный рассказ. Я как будто сама во всех этих местах побывала, – улыбнулась она.

– Скажите, мы увидим на вас это чудесное платье?

– Это возможно. А сейчас – ступайте, доброй ночи. Когда я буду заходить в свою спальню, никаких посторонних звуков вокруг быть не должно!

– Повинуюсь, леди. Надеюсь на новую встречу, – сверкнул он улыбкой и исчез так же бесшумно, как и появился.

* * *

А не пригрезилось ли ей всё это?

И почему глупец-отец не сосватал ей кого-нибудь, похожего на этого пригожего молодца? Может быть, Эдвард останется при лорде, и тогда…

Анна запретила себе думать о том, что «тогда». Ведь можно напридумывать себе столько разного, что потом будет очень больно, когда жизнь возьмёт своё!

Она аккуратно сложила иглы и нитки, свернула юбку, задула свечи и отправилась спать. И никого не встретила по дороге.

4. О том, как живётся в песнях и сказках

На следующий день часовые доложили бабушке и Кэтрин о появлении отцовского отряда вскоре после утренней трапезы. Видимо, всадники выбрались на опушку леса и теперь приближались к воротам. Челядь высыпала встречать лорда Генри во двор, а супруга, дочь и тёща по первой жене дожидались в замковой зале. Анна поглядывала в окно – уже приехали или ещё нет?

Лорд въехал во двор, дождался, пока подъедут его люди, и они помогли ему спешиться. Что такое с отцом? Как будто не может наступить на ногу! Очень бледен и очень огорчён.

Он так и вошёл в залу – опираясь на плечи двух дюжих парней, Сэма и Гарри. Кэтрин подошла к супругу поприветствовать, он только кивнул, поцеловал ей руку, осведомился о её сроках.

– Ожидаем со дня на день, милорд, – сурово сказала бабушка.

– Миледи Анна, и вы, дочь моя, идёмте, мне нужно переговорить с вами обеими.

– А со мной? – тут же спросила Кэтрин.

– А с вами позже, миледи, – лорд оценивающе оглядел её живот и велел вести себя в комнаты бабушки, а там – усадить в кресло и принести согретого вина.

– Генри, ты и вправду намерен выдать Анну замуж за это ничтожество? – сурово спросила бабушка, едва дверь за парнями закрылась.

– Погодите, миледи, – отмахнулся он. – Глоток вина, и я расскажу вам всё, и даже больше, чем вы, возможно, хотели бы знать! Нет, оставьте Анну, пусть она тоже слушает, ей нужно это слышать.

– Что ещё за напасти на наши головы? – нахмурилась бабушка.

– Вот именно что напасти, – отец глотнул вина, поставил кубок и продолжил. – Я расскажу, а вы уж сами судите, что и как. Вчера мы собирались заночевать в таверне Дэна Красного Носа, что с той стороны Волчьего Леса, а уж утром ехать дальше. Уже и таверна была видна, и опушка леса за ней показалась, и тут Черныш, чёртова тварь, словно обезумел и понёс меня один дьявол знает куда. То есть в лес. Да не по дороге, а в ту сторону, где лично я отродясь не бывал, через бурелом и овраги. Не знаю, сколько времени мы так скакали, уже стемнело. Ясное дело, что в какой-то момент этот чёрный гад споткнулся обо что-то, сбросил меня и умчался куда глаза глядят. А я остался лежать в овраге.

Попытался встать – не удалось, не могу стоять на ноге совсем. И темнота кромешная вокруг, деревья небо загораживают, луны не видно. Куда идти – непонятно. Огонь развести – и то нечем, всё в седельных сумках осталось. Нож на поясе да в сапоге ещё один – и только. И в довершение всего дождь пошёл.

А потом невдалеке завыли волки.

Я ведь никогда не задумывался, почему этот лес – Волчий. Волки – они везде есть, порода их такая, волчья, и судьба им – в лесу жить. Но эти волки выли как-то, ну, неправильно, что ли – такой зверской тоски я у них ни разу не слышал, а сами понимаете, охотиться доводилось, и не единожды.

Уже и помолился даже – всем, кого вспомнить удалось. И Господу, и Пречистой, и святому Николаю, и Рафаилу-архангелу, но вой слышался всё ближе и ближе. А потом послышались шаги, вроде человечьи.