Анна Каренина

He recognized that the newspapers published a great deal that was superfluous and exaggerated, with the sole aim of attracting attention and outbidding one another.	Он признавал, что газеты печатали много ненужного и преувеличенного, с одною целью -обратить на себя внимание и перекричать других.
He saw that in this general movement those who thrust themselves most forward and shouted the loudest were men who had failed and were smarting under a sense of injury--generals without armies, ministers not in the ministry, journalists not on any paper, party leaders without followers.	Он видел, что при этом общем подъеме общества выскочили вперед и кричали громче других все неудавшиеся и обиженные: главнокомандующие без армий, министры без министерств, журналисты без журналов, начальники партий без партизанов.
He saw that there was a great deal in it that was frivolous and absurd. But he saw and recognized an unmistakable growing enthusiasm, uniting all classes, with which it was impossible not to sympathize.	Он видел, что много тут было легкомысленного и смешного; но он видел и признавал несомненный, все разраставшийся энтузиазм, соединивший в одно все классы общества, которому нельзя было не сочувствовать.
The massacre of men who were fellow Christians, and of the same Slavonic race, excited sympathy for the sufferers and indignation against the oppressors.	Резня единоверцев и братьев славян вызвала сочувствие к страдающим и негодование к притеснителям.
And the heroism of the Servians and Montenegrins struggling for a great cause begot in the whole people a longing to help their brothers not in word but in deed.	И геройство сербов и черногорцев, борющихся за великое дело, породило во всем народе желание помочь своим братьям уже не словом, а делом.
But in this there was another aspect that rejoiced Sergey Ivanovitch. That was the manifestation of public opinion.	Но притом было другое, радостное для Сергея Ивановича явление: это было проявление общественного мнения.
The public had definitely expressed its desire.	Общество определенно выразило свое желание.
The soul of the people had, as Sergey Ivanovitch said, found expression.	Народная душа получила выражение, как говорил Сергей Иванович.
And the more he worked in this cause, the more incontestable it seemed to him that it was a cause destined to assume vast dimensions, to create an epoch.	И чем более он занимался этим делом, тем очевиднее ему казалось, что это было дело, долженствующее получить громадные размеры, составить эпоху.
He threw himself heart and soul into the service of this great cause, and forgot to think about his book.	Он посвятил всего себя на служение этому великому делу и забыл думать о своей книге.
His whole time now was engrossed by it, so that he could scarcely manage to answer all the letters and appeals addressed to him.	Все время его теперь было занято, так что он не успевал отвечать на все обращаемые к нему письма и требования.
He worked the whole spring and part of the summer, and it was only in July that he prepared to go away to his brother's in the country.	Проработав всю весну и часть лета, он только в июле месяце собрался поехать в деревню к брату.
He was going both to rest for a fortnight, and in the very heart of the people, in the farthest wilds of the country, to enjoy the sight of that uplifting of the spirit of the people, of which, like all residents in the capital and big towns, he was fully persuaded.	Он ехал отдохнуть на две недели и в самой святая святых народа, в деревенской глуши, насладиться видом того поднятия народного духа, в котором он и все столичные и городские жители были вполне убеждены.
Katavasov had long been meaning to carry out his promise to stay with Levin, and so he was going with him.	Катавасов, давно собиравшийся исполнить данное Левину обещание побывать у него, поехал с ним вместе.