Annularis (СИ)

А потом Аллен расплакался, тщетно пытаясь сдержать свои слёзы, и Микк обругал себя за такие мысли — перед ним был тот, кто нуждался в опеке и заботе, нежности и защите.

— У нас сломался один из внешних двигателей, — вдруг перебил его мысли голос капитана. — Необходима посадка и починка, но безопасное место находится только на Итурупе: там нет ни одной лаборатории, поэтому и спешу.

— А Тиму ты рассказал про это? — хмыкнул Тики, уже почти догадываясь об ответе. Скажи Аллен Тимоти о причине — тот не повел бы себя таким образом, ведь причина эта и правда довольно серьезна.

Юноша качнул головой.

— Нет. Я… не хотел его беспокоить.

— Ну и зря, — Микк мотнул головой и поднялся, зачесывая пятерней волосы со лба назад и тихо вздыхая. — Он прискакал сегодня в мастерскую завернутый в плед и расплакался, — поделился он. — Потому что не смог понять, почему ты так хочешь сесть именно на Курилах и никого не слушаешь.

Аллен обернулся к нему, и парень заметил, что тот как-то виновато кусает губу.

— О поломке больше никто не знает, — неохотно пояснил юноша. — Только ты, я и Лави. Я сеять панику не хочу, вот и смолчал. Просто… Итуруп — это последняя остановка перед Хоккайдо. Надо убедиться в том, что с кораблем все в порядке, потому что… он прототипичен. Это прототип космолета, но еще не сам космолет, понимаешь? И даже… даже с его скоростью — а она высока — мы можем не успеть покинуть зону поражения. Вдруг что-то пойдет не так?

Руки Аллена вдруг мелко задрожали, и он в ту же минуту отдёрнул их от сферы, а Тики почувствовал, как вздрогнули стены кабины управления. И — метнул удивлённый взгляд на безразлично замершего на мостике капитана.

С дрожащими руками. С лихорадочно дрожащими руками.

— Ты… боишься? — выдохнул он быстрее, чем смог вообще обдумать свой вопрос, и сразу же прикусил язык.

Аллен прикрыл глаза, слабо улыбнулся, глубоко вдыхая воздух, и облизнулся.

— Да, Тики, я боюсь. Я ужасно боюсь, — усмехнулся он, всё ещё не раскрывая век, и размял уже успокоившиеся пальцы, вновь прикасаясь ими к сфере.

— Того, что Ковчег упадет? Или что нас поймают? — подходить и обнимать юношу Тики не торопился — он догадывался, что может произойти, и был уверен, что прав. Ковчег могло снова затрясти от бушующих глубоко внутри чувств Аллена, которые тот в себе в момент управления кораблем всячески подавлял.

— Нет, — вздохнул юноша. — Хотя… Этого тоже. Просто… — он недовольно скривил губы. — Это какой-то абстрактный страх. Я боюсь всего вместе.

Тики закусил губу, чувствуя медленно разгорающуюся внутри панику, и вдруг услышал, как Аллен ласково обратился к нему:

— Успокойся, это, на самом деле, нормально, испытывать страх, когда идёшь против… — он криво ухмыльнулся, уродуя лицо той самой гримасой, которую не показывал уже недели две, — против создателя.

— Он — не твой создатель, — мотнул головой Тики. — И не мой. Нас создали те, от кого мы рождены, Аллен, — и в этом всегда ощущается какая-то особая горечь. — Плоть от плоти — это я усвоил уже давно, — он все же сдвинулся со своего места и подошел к юноше, в сдержанной ласке проводя рукой по его плечу. — Так почему ты стремишься в лоно Семьи настолько сильно теперь, если раньше так этого боялся? Ведь ты и сейчас боишься.

Аллен смерил его тем самым страшным пустым взглядом, безразличным, бесстрастным, расчётливым, и коротко ухмыльнулся.

— Я его идеальный проект, Тики, — проговорил он спокойно, но Микк вздрогнул. — Адам охотится за мной все эти годы не из-за Ковчега, а из-за того, что я… — юноша наклонил голову набок, словно раздумывая, — его идеальный человек. И я хочу наконец освободиться от этого бремени. Как можно скорее избавиться от этого проклятого клейма. Потому что сейчас… — здесь Аллен мягко улыбнулся, самыми уголками губ, и прикрыл глаза, словно к чему-то прислушиваясь, — у меня есть те, ради кого необходимо это сделать.

Тики кивнул, принимая его ответ — и зная, что сам наверняка бы просто сбежал, ничтожный слабак и трус. И — восхищаясь его силой воли.

Нет, когда впервые он сказал Аллену, что тот — необыкновенный, то определенно не ошибался.

— Тим? — немного успокоившись, постарался улыбнуться Микк. На то, что входит в тот особый круг людей, ради которых Аллен вот так мог и костьми лечь, он даже и не надеялся.

Юноша смерил его задумчивым взглядом — и каким-то рассеянно-нежным — и неопределенно повел плечами.

— Не только.

Тики затаил дыхание, не решаясь даже притронуться к нему, и, чувствуя, словно его ударили под рёбра, выбивая весь воздух, отошёл назад, упираясь в поручень.

Хотелось бы верить, что… что… что он тоже входит в этот круг.

Хотелось бы верить, что его мальчик испытывает к нему что-то такое… такое же трепетное, что и сам Тики к нему.

Через несколько минут Аллен обрадованно вздохнул, пробормотав под нос: «Наконец-то», — и посадил Ковчег в неприметном ущелье. С этим он свернул сферу управления и, устало потерев подушечкой пальца явно ноющий висок, подошел к так и стоящему у поручней Тики.