Annularis (СИ)

И тогда… кем же были все члены экипажа? А не такими ли же экспериментальными образцами?

Тики поджал губы, стараясь отвлечься от этих мыслей, и вдруг заметил какой-то блеск среди чёрного пепла и раскалённой железной массы.

— Ну здравствуй, Аллен, — прозвучал до боли знакомый голос, и Микк поражённо замер, не веря своим ушам.

Быть того не может.

Это просто тупая шутка. Очень идиотская шутка.

Уолкер, в этот момент стоявший к нему лицом, вздрогнул и остановился на месте, словно покрывшись коркой льда.

И — медленно, очень медленно и будто бы неверяще обернулся.

Перед ними стоял Адам, собственной персоной. Если быть точнее, то это была, разумеется, его голографическая проекция, однако это был несомненно он.

В очень приподнятом расположении духа. Настолько приподнятом, что Тики сразу же стало ясно, кто именно сжег лабораторию. Либо сам Адам, либо — Майтра. Эти двое были одержимы поимкой Уолкера больше всего на свете, а, следовательно, больше такое совершить было просто некому.

— Какого хрена, чокнутый маразматик?! — голос капитана с первых же слов сорвался на рык. — Они же не были виноваты!

— Полегче, — беспечно махнул рукой мужчина. — Должен же был я как-то привлечь твое внимание, Аллен, — он повел плечами и засмеялся. — Я просто сделал то, что обычно делаешь ты!

— Черта с два! — снова зарычал Уолкер. — Там же были люди! Живые дышащие люди! Которые все понимали! А ты, мать твою, убил их! Ты их убил!

— Да ладно тебе, это же были обыкновенные образцы, ценности в которых — дырка от бублика, — хохотнул Адам, хитро прищурившись. — И это ты виноват, что в наших салочках всё больше и больше игроков.

Тики сглотнул.

Салочки.

Игроки.

Глава Семьи всегда был азартным человеком — это Микк помнил хорошо. Однажды он отпустил подопытного, который обыграл его в покер, правда, тот сдох сразу же, как вышел на воздух — в его крови была смертельная сыворотка, которая активировалась с первыми попавшими на кожу лучами солнца.

Адам любил играть. Он любил фальшивить, изображать из себя любящего папочку большого семейства, смеяться и казаться благодушным мужчиной лет сорока.

Тики перевёл взгляд на напряжённого капитана, стоявшего к ним спиной — ладони сжаты в кулаки до гневной дрожи, тяжёлое шумное дыхание, — и почувствовал, как внутри что-то перевернулось.

Уолкер знал Адама.

И Адам, в свою очередь, хорошо знал Уолкера.

Они сейчас переговаривались так, словно делали это не в первый раз.

Словно были знакомы уже давно.

— Всё-таки, — продолжал тем временем мужчина, легкомысленно пожав плечами, — если бы ты согласился стать моим, Музыкант, ничего этого бы и не было.

— Да… — тихо обронил в ответ Уолкер, тут же став каким-то неожиданно усталым. — Это верно, — он потер лицо ладонями, словно успокаивая себя и своих внутренних демонов. — Этого бы не было, согласись я… Все было бы еще хуже.

— Как ты можешь судить об этом? — рассмеялся в ответ Адам. — Что ты знаешь о мире? Ты ведь мальчишка, Аллен… Тебе еще даже двадцати нет! Но вместе мы бы создали идеальный мир!

— Да, вместе… — между тем, словно растеряв весь свой пыл, пробормотал себе под нос Уолкер. — Ты и Ковчег, да? — уже громче поинтересовался он, сжимая и разжимая кулаки — как будто успокаивался таким образом, старался себя сдержать. — Неужели ты думаешь, что будь я просто мальчишкой, смог бы водить тебя за нос последние пять лет, а? Не видать тебе Ковчега как своих ушей, понял?! — здесь мальчишка снова сорвался на рык и со всей силы пнул в сторону голограммы большой кусок бетона.

— Тогда игра продолжается, мой ценный э… — Адам не успел договорить, голограмма отключилась, и чёрный пепел взлетел вверх, поднятый упавшим на проектор камнем.

— Уходим, — сразу же прозвенел в свалившейся на пожарище тишине ледяной голос капитана.

— Кэп, ты… в порядке? — рискнул поинтересоваться из-за спины Тики Лави. Уолкер резко обернулся в их сторону и прищурился, глядя как-то нечитаемо. Микку показалось, его этим взглядом прошили буквально насквозь.

Глаза у капитана потемнели от гнева, и это выглядело жутко. И — почему-то завораживало. Потому что сейчас он был как будто взрослее, сильнее, опаснее.

— В порядке?.. — угрожающе тихим тоном осведомился мальчишка. — Какое нахрен в порядке, Лави?! Ты, тупая крольчатина, о каком порядке можешь сейчас вести речь?! Это мерзкий ублюдок сжег их всех просто из-за того, что решил со мной поговорить! — он в ярости снова пнул обломок стены, и от него откололся, отлетев в сторону, большой кусок бетона с торчащей в нем толстой железной спицей.

— Из-звини, — сконфуженно пробормотал Лави в ответ, виновато потупив взгляд, и Уолкер глубоко вздохнул, прикрыв глаза.

— Ладно, давайте на корабль, — бесцветно проговорил он, всё равно оставшись на месте. Канда грубо подхватил Лави под локоть и потащил к Ковчегу, кивнув Тики, чтобы тот тоже поторопился.

На звездолёте стояла мертвенная тишина. Казалось, словно вся эта махина скорбела вместе со стоящим под повалившем снегом капитаном, за которым Микк наблюдал издалека, оставшись на трапе.