Блажен лишь тот, кто, суеты не ведая,Как первобытный род людской,Наследье дедов пашет на волах своих,Чуждаясь всякой алчности,Не пробуждаясь от сигналов воинских,Не опасаясь бурь морских,Забыв и форум, и пороги гордыеСограждан, власть имеющих.В тиши он мирно сочетает саженцыЛозы с высоким тополем,Присматривает за скотом, пасущимсяВдали, в логу заброшенном,Иль, подрезая сушь на ветках, делаетПрививки плодоносные,Сбирает, выжав, мед в сосуды чистые,Стрижет овец безропотных;Когда ж в угодьях Осень вскинет голову,Гордясь плодами зрелыми, —Как рад снимать он груш плоды отборныеИ виноград пурпуровыйТебе, Приап, как дар, или тебе, отецСильван[841], хранитель вотчины!Захочет — ляжет иль под дуб развесистый,Или в траву высокую;Лепечут воды между тем в русле крутом,Щебечут птицы по лесу,Струям же вторят листья нежным шепотом,Сны навевая легкие…Когда ж Юпитер-громовержец вызоветС дождями зиму снежную,В тенета гонит кабанов свирепых онСобак послушных свороюИль расстилает сети неприметные,Дроздов ловя прожорливых,Порой и зайца в петлю ловит робкого,И журавля залетного.Ужель тревоги страсти не развеютсяСреди всех этих радостей,Вдобавок, если ты с подругой скромною,Что нянчит малых детушек,С какой-нибудь сабинкой, апулийкою,Под солнцем загоревшею?Она к приходу мужа утомленногоОчаг зажжет приветливыйИ, скот загнав за изгородь, сама пойдетСосцы доить упругие,Затем вина подаст из бочки легкогоИ трапезу домашнюю.Тогда не надо ни лукринских[842] устриц мне,Ни губана, ни камбалы,Хотя б загнал их в воды моря нашегоВосточный ветер с бурею;И не прельстят цесарки африканскиеИль рябчики ИонииМеня сильнее, чем оливки жирные,С деревьев прямо снятые,Чем луговой щавель, для тела легкаяЗакуска из просвирника,Или ягненок, к празднику заколотый,Иль козлик, волком брошенный.И как отрадно наблюдать за ужиномОвец, бегущих с пастбища,Волов усталых с плугом перевернутым,За ними волочащимся,И к ужину рабов, как рой, собравшихсяВкруг ларов, жиром блещущих! —Когда наш Альфий-ростовщик так думает, —Вот-вот уж и помещик он.И все собрал он было к Идам[843] денежки,Да вновь к Календам[844] в рост пустил!