Военным долгом призванный, юношаГотов да будет к тяжким лишениям;Да будет грозен он парфянамВ бешеной схватке копьём подъятым.Без крова жить средь бранных опасностейПусть он привыкнет. Пусть, увидав егоСо стен твердыни вражьей, молвитДочке-невесте жена тирана:"Ах, как бы зять наш будущий, царственный,В искусстве ратном мало лишь сведущий,Не раззадорил льва, что в сечуБурно кидается в яром гневе!"И честь и радость — пасть за отечество!А смерть равно разит и бегущегоИ не щадит у тех, кто робок,Спин и поджилок затрепетавших.Падений жалких в жизни не ведая,Сияет Доблесть славой немеркнущейИ не приемлет, не слагаетВласти по прихоти толп народных.И, открывая небо достойному Бессмертья,Доблесть рвётся заказаннымПутём подняться и на крыльяхБыстро летит от толпы и грязи.Но есть награда также молчанию:И если кто нарушит ЦерериныСвятые тайны, то его яНе потерплю под одною кровлейИль в том же чёлне. Часто ДиéспитерКарает в гневе с грешным невинного;А кто воистину преступен,Тех не упустит хромая Кара.
Астерия и Гиг
Гиг вернётся, не плачь! Ветры весной тебе,Астерия, примчат верного юношу, -А товары какиеВывез Гиг из Вифинии!Гиг вернётся, - его к берегу ОрикаНот свирепый занёс в пору безумства бурь.Там в холодной постелиНочь за ночью он слёзы льёт.Был подослан женой юной хозяинаК Гигу сводник: "Больна Хлоя, несчастнуюТвой же пламень сжигает, -Так посол улещал его. -Близок был и Пелей к мрачному Тартару:Ипполиту отверг. Гибель настигла бы,Но..." Всё новые былиГреховодную нить плели.Тщетно! Глух, как скала дальней Икарии,Гиг внимает словам. Сердцем он твёрд. И тыЭпинею, соседу,Не дари, Астерия, глаз.Он наездник лихой! Пусть же гарцует он!В поле Марсовом нет равных соперников, -Пусть пловцов пересилит,Рассекая ладонью Тибр, -Только к ночи запри дверь, не выглядывайИз окна на призыв флейты и, жалобыИ упрёк принимая,К переулку жестокой будь.