Когда кино- или телережиссер хочет показать в сцене в позолоченном зале изысканность или духоту в саду, куда только что вошел главный герой, он неизбежно включит классическое произведение. Чаще всего, как мы узнали в главе 1, это музыка классицизма или барокко.
Несколько десятилетий подряд (1980-е и 1990-е годы особенно провинились) играло одно из двух произведений: Eine kleine Nachtmusik
Моцарта или «Времена года» Вивальди (особенно «Весна»). Когда Эйс Вентура, детектив по поиску домашних животных, проникает на званый вечер миллиардера Роберта Кэмпа. Когда Вики Вэйл заходит в музей в «Бэтмене» Тима Бертона за несколько минут до того, как там появится Джокер, чтобы осквернить его. Когда злорадствующая Люси Лью побеждает свою юную оппонентку по шахматам в фильме «Ангелы Чарли: Только вперед». В эти моменты играет Eine kleine Nachtmusik. Она играет в похожих сценах в фильмах «Дежурный папа», «Все без ума от Мэри», «Костер тщеславия» и «Близко к сердцу». И это не весь список злоупотреблений классикой. (Не то чтобы Моцарт оставил нам на выбор свыше шестисот произведений из нескольких частей, большинство из которых значительно лучше Eine kleine Nachtmusik[55].)А вот «Весна»
из «Времен года» Вивальди звучит, когда Джулия Робертс сопровождает Ричарда Гира на его деловом ужине в шикарном ресторане в «Красотке». И когда Джеймс Бонд встречается со злодеем Максимилианом Зориным на званом вечере в саду в «Виде на убийство». А еще когда король Джулиан, сидя в первом классе самодельного самолета пингвинов в «Мадагаскаре 2», пинает Мелмана со словами: «Ничего личного, просто мы лучше тебя». Ну и в придачу в самых пафосных сценах «Шпионских игр», «Мальчишника в Вегасе», «Тайной жизни домашних животных» и – раз на то пошло – «Близко к сердцу». Опять.«Весна»
звучит в рекламе, в шоу, в лифтах. Всегда в самых ужасных, педантичных условиях, чтобы подчеркнуть претенциозность ситуации. Когда я слышу это произведение, у меня сразу начинается лихорадка. Либо фильмы окончательно испортили для меня эту композицию, либо Вивальди удавалось лучше запечатлеть весеннюю атмосферу, чем мне кажется.Возможно, благодаря Google и Spotify звукорежиссеры начали понимать, что классический репертуар состоит не из трех произведений, и расширили свой плейлист снобских сцен[56]
. Вот несколько примеров, которые приходят мне на ум: «Kingsman: Золотое кольцо», где звучит Серенада для струнного оркестра до мажор, соч. 48 Чайковского – в сцене, когда Эггси ужинает со шведской королевской семьей; «Очень плохие мамочки», где во время шикарной вечеринки Кристины Эпплгейт звучит Фортепианный квартет ми-бемоль мажор, К 493 Моцарта.Все эти и миллиард других сцен, которые я не перечислила, подчеркивают ассоциацию классической музыки с душной состоятельной элитой.
Прежде чем я объясню, почему это все фигня – и почему нет, – следует сделать различие между снобами и богатыми людьми. Конечно, многие богатые люди не являются снобами. Например, один из моих первых спонсоров – Пол, пианист-любитель, который регулярно открывает двери своего дома и счета в банке для молодых восходящих музыкантов. У него есть винный погреб, членство в University Club и собственность в Хэмптонсе, но он все равно ездит на дерьмовой Volvo, хотя и не такой ужасной, как у моих родителей, но иногда воспламеняющейся посреди дороги I-496, когда ситуация там особенно тяжелая. И
у него нет теннисного корта – не знала, что в Хэмптонсе так можно. Вместо того чтобы установить корт или поменять машину на ту, что по совместительству не будет работать как духовка, он купил фортепиано Steinway для своей любимой организации сценических искусств, когда члены ее совета (у которых, кстати, скорее всего, есть теннисные корты) не захотели раскошелиться.И напротив, среди небогатых людей есть много снобов. Когда я училась в Джульярдской школе, у меня был сосед – один из самых жутких снобов, которых я когда-либо встречала. Хотя наша столешница была из тех, что можно отклеить, если вам скучно, а единственные окна в нашей гостиной выходили на комнату соседей. Все, что нужно было сделать, чтобы спровоцировать его внутреннюю Люсиль Блут[57]
, – съесть перед ним порцию спагетти болоньезе. Он сразу начинал читать лекцию о том, что спагетти – неправильная паста для рагу и что соль, по его мнению, это средство, необходимое только при отсутствии настоящего кулинарного мастерства. Если еще немного потерпеть, ваше присутствие на кухне перестанет мешать ему и его мечтам о том, чтобы остаться поскорее в покое, читать и анализировать «Поминки по Финнегану».