Антисоветчина, или Оборотни в Кремле

Постановление запрещало масштабные операции по арестам и депортациям, предписывалось проводить их строго в соответствии с Конституцией, по решению суда или с санкции прокурора. 27 ноября Ежов был снят со своего поста, а 1 февраля 1939 г. генеральный прокурор Вышинский доложил Сталину о разоблачении чекистов, которые “встали на путь подлога и фабрикации фиктивных дел”. Многие дела пересматривались, в 1939 г. было освобождено более 327 тыс. заключенных. А в тюрьмы и под расстрелы пошли те, кто был виноват в чрезмерном раздувании репрессий — Ежов, Фриновский, Блюхер, Постышев, Косиор и т. д.

Но общее число жертв “большого террора” не известно до сих пор. Зарубежные и отечественные “демократические” источники пользуются данными Р. Конквеста — 700 тыс. расстрелянных, 7 — 8 миллионов заключенных в лагеря [82]… Вот только непонятно, откуда же эти цифры выкопал Конквест? И в них вполне позволительно усомниться. Так, в печать попали официальные данные, что на 1 марта 1940 г. общий контингент заключенных ГУЛАГа составлял 1.668.200 человек. В пять раз меньше, чем у Конквеста. Причем лишь 29 % были осуждены по политическим статьям, остальные по уголовным [161]. На основе тех же официальных данных исследователями, получившими к ним доступ, сообщалось: “Число жертв политических репрессий в РККА во второй половине 30-х годов примерно в десять раз меньше, чем приводимые современными публицистами и историками” (“Военно-исторический журнал”, 1993, № 1, с. 59).

Однако большинство исследователей получить доступ к этим задокументированным данным почему-то до сих пор не могут. И по какой-то причине официальные данные о количестве жертв не были опубликованы ни хрущевскими, ни горбачевскими “разоблачителями”. А отсутствие подобных публикаций само по себе представляется многозначительным фактом. Повторюсь, автор ни в коем случае не оправдывает террор против невиновных людей. И жонглировать цифрами оборванных и исковерканных жизней вовсе не собирается. Но зачем и кому требуется еще и искусственно преувеличивать их? И таким ли уж “большим” был террор 1936–1938 гг по сравнению, допустим, с “красным террором”, которого мировая общественность вообще “не заметила”?

34. КАК ВОЗРОЖДАЛАСЬ РОССИЯ.

Имеет смысл еще раз сделать отступление и обратиться к древней формуле — по грехам нашим. И вспомним погром российской деревни: раскулачивание, коллективизацию… Но ведь в 1917–1918 гг те же самые крестьяне с энтузиазмом громили и грабили помещичьи усадьбы, по собственной инициативе обрушивали гонения на тогдашних, еще дореволюционных кулаков. Захватывали и делили чужую землю, чужое имущество. Сохранилось множество свидетельств, как убивали тех же кулаков, помещиков, управляющих [22, 58, 67 и др.]. В гражданскую войну на Кубани и на Дону крестьяне-иногородние грабили казаков. На Украине крестьяне-махновцы громили города. Вовсю разошлись сибирские крестьяне, объявив себя партизанами. Профессор А. Левинсон писал: “Когда саранча эта спускалась с гор на города с обозами из тысячи порожних подвод, с бабами — за добычей и кровью, распаленная самогонкой и алчностью — граждане молились о приходе красных войск, предпочитая расправу, которая поразит меньшинство, общей гибели среди партизанского погрома… Ужасна была судьба городов, подобных Кузнецку, куда Красная армия пришла слишком поздно”.

В 1919 г. Калинин докладывал Ленину, что деревня “осереднячилась”: кулаков извели или “экспроприировали”, а бедняки поправили дела за счет чужой земли, скота, имущества. Так разве не адекватным выглядит воздаяние в конце 1920-х — начале 1930-х? Отнимали у других — и было отнято. “Экспроприировали” — и были экспроприированы. “Ибо каким судом судите, таким будете судимы; и какою мерою мерите, такою и вам будут мерить” (Мф, 7,2; Мр. 4, 24; Лк. 6,38) А раскулачивали в основном тех, кто более толково и хозяйственно сумел распорядиться прихваченной чужой собственностью. Но впрок не пошло… В конце 1920-х конфисковывали и состояния нэпманов. Но разве они были нажиты праведными путями? Скороспелые дельцы богатели на махинациях с арендой, с кредитами, на спекуляциях, с помощью взяток советским чиновникам. Впрок не пошло…