Антология исследований культуры. Символическое поле культуры

Патанджали определяет йогу как полное прекращение активности изменчивой психической природы⁷. Мы уже убедились в том, что активность состоит главным образом из личностно-общественных реакций, проистекающих на неизведанных тропах моделей, берущих начало на уровне Arupa и функционирующих выше или за фокусом сознания отдельной личности. Уровень Arupa находится вне круга сознания не потому, что он отличен по своему существу (как была бы, к примеру, пассивная сеть), но в силу того, что личность фокусируется – из-за эволюции и привычек – на упомянутой выше активности изменчивой психической природы. Снижение этой активности и избавление от этого фокусирования, хотя и требует сложной, длительной и строгой тренировки, приводит, согласно многочисленным заслуживающим доверия источникам, как западным, так и восточным, к колоссальному росту, расширению, просветлению и очищению сознания; ум начинает функционировать с немыслимой быстротой и точностью. Научное изучение языков и лингвистических принципов по крайней мере позволяет несколько приблизиться к этому уровню развития интеллекта. В понимании огромной языковой модели содержится частичное снижение фокусировки на активности изменчивой психической природы. Подобное описание имеет даже терапевтический эффект. Многие неврозы возникают из-за постоянного перерабатывания системы слов, а от этого пациента можно избавить, если показать ему процесс и модель.

Все это возвращает нас к мысли, затронутой в части I этого эссе, к мысли о том, что типы родства языковых моделей, которые можно вычленить в любом языке, являются искаженным и колеблющимся, бледным, лишенным субстанции отражением КАУЗАЛЬНОГО МИРА. Как язык состоит из дискретных сегментаций образования лексем (Nanta – Rupa) и организованной системы моделей, причем последняя имеет больше характер фоновых знаний, менее очевидный, но более универсальный и более простой, неразложимый, так и физический мир может быть совокупностью квазидискретных единств (атомы, кристаллы, живые организмы, планеты, звезды и т. д.), не до конца понимаемых в качестве таковых, но скорее неожиданно возникающих из поля частных происшествий, которые сами собой являют копию модели и порядка. Именно за штакетником этого забора, вне пределов которого можно найти ХАРАКТЕРИСТИКИ ПОЛЯ, томится современная наука. Как физика проникает вглубь атома, так дискретные физические формы и силы все более и более растворяются в отношениях чистой модельной структуры. МЕСТО видимого единства, например, электрона, становится неопределенным, прерванным; единство появляется и исчезает из одной структурной позиции в другую структурную позицию, как фонема или любое другое моделированное лингвистическое единство, и, можно сказать, оно расположено НИГДЕ между позициями. Ее локус, который первоначально считался и анализировался как постоянно изменяющийся, становится при более тщательном изучении не более чем альтерацией; ситуации «актуализируют» ее, ею управляет структура, находящаяся за пределами датчиков измерительного щупа, трехмерное пространство исчезает, вместо него – «Arupa».

Наука не может пока понять трансцендентальную логику такого положения дел, поскольку она еще не освободилась от иллюзорных необходимостей обычной логики, которая является лишь нижним ярусом грамматической модели западной арийской грамматики; необходимость в субстанциях, которые являются лишь субстанциями в определенных синтаксических позициях, необходимость в силах, привлекательностях и пр., которые являются лишь необходимостями в глаголах в некоторых иных позициях и т. д. Наука, если она выживет, в наступающей тьме следующим своим шагом сделает постижение языковых принципов и сбросит с себя бремя этих иллюзорных языковых необходимостей, которые очень долго считались субстанцией самого Разума.

Примечания

¹ Перепечатано с разрешения Теософского общества из журнала Theosophist (Мавдрас, Индия), январь-апрель 1942.

² Для того, чтобы «почувствовать текст», совсем не обязательно использовать СЛОВА. Необразованный шокто (Choctaw) и высокоученый книжник равно элементарно дифференцируют категории времени и рода в различных высказываниях, хотя первый в жизни не слышал СЛОВ «время» и «род» применительно к такого типа противопоставлениям. Большинство мыслительных процессов вообще не воплощается в словесной форме; про исходит оперирование родовыми понятиями: парадигмами, классами слов, – а такие грамматические категории находятся «вне» или «поверх» личностного сознания.

³ В полном виде формула, фрагмент которой представлен в тексте, напечатана и объяснена в моей статье «Лингвистика как точная наука» в Technol. Rev., дек. 1940, Massachussets Institute of Technology, Cambridge, Mass. (c. 223 в указанном издании).