Антология Сатиры и Юмора России XX века. Том 42. Александр Курляндский

— Господа, — начал Президент. — Мы переживаем трудное время. Мир снова оказался на грани катастрофы. То, что произошло днем, выходит за рамки. С глубоким сожалением я констатирую, сколь легкомысленна и не продумана была наша политика. Курс на развал Союза, гибель коммунистической доктрины привели мир к новым проблемам. Никто из самых искушенных политиков не мог предвидеть, каковы будут последствия. Границы, система власти — все рушится! Прежний мир, основанный на силе и вражде, был хоть и хрупким, но стабильным. Нынешний оказался и хрупким, и нестабильным. Вы только посмотрите. Чечня, Приднестровье, Таджикистан. А неслыханные богатства «новых русских»? Никто не знает, откуда они появились. Кто знает — молчит, кто не молчит, того убивают. Убийц не находят, и это порождает новые убийства. А сегодня?! Ядерная ракета! Чудо, что она не взорвалась!

— Господин Президент, — сказал начальник штаба генерал Мэйс. — Она не могла взорваться. Кто-то вскрыл боеголовку.

— Кто?! Партизаны?

— Не знаю. Но сделал это чрезвычайно умело.

— Когда речь идет о воровстве, — сказал бывший посол в России мистер Сомсон, — русские все делают чрезвычайно умело. Из моей машины в Москве, которая стояла в гараже под семью замками, отсосали бензин и похитили магнитолу. Причем все замки были целы.

— А у меня, — сказал бывший военный атташе…

— Господа, господа! — Президент постучал по столу карандашом. — Не время предаваться ностальгии. Кто-то из русских спас нас, но это не снимает вины с генералов. Как ракета вообще долетела? Почему ее не сбили? Черт возьми!

Президент отбросил карандаш. Такое он позволял себе чрезвычайно редко.

— Господин Президент, — снова встал начальник штаба. — Ракета летела по странной траектории. Несколько раз она меняла курс. Компьютер не смог вычислить ее параметры. Специалисты объясняют это отсутствием в ракете целого ряда узлов из ценных металлов. Это и привело к перемене курса.

— Мы тратим миллиарды на оборону, — сказал Президент. — А что получается? Они сильней. И только потому, что воруют?

— Мы запустили еще один спутник-шпион, — сказал начальник штаба. — Он будет сообщать о фактах воровства.

— Хорошо, — сказал Президент. — А что нам делать пока? Я звонил в Кремль. Говорил с Елкиным. Он все объясняет случайностью. Говорит, что это был лишь непроизвольный пуск. И голос его… Как сказать… Опять был не очень… Ну, вы понимаете. А эти указы, смена политики.

— Пытается поднять свой рейтинг, — сказал госсекретарь. — Вернуть любовь народа. Отсюда и новые оклады, пенсии.

— Но где он возьмет деньги?

— Может, они нашли золото партии, — пошутил министр финансов.

— Пару лет протянут. А больше не надо. Они дальше не думают.

— А где это золото? — спросил Президент. — Кто-то хоть знает?

— Только один человек, — сказал шеф ЦРУ. — Но его уже нет. Бывший генеральный секретарь. Леонид Брежнев. Швейцария, Люксембург — мы все обшарили. Оно может оказаться в самом неожиданном месте. Даже под ногами.

За дверью послышался шум. Кто-то пытался проникнуть в кабинет.

— Что там еще? — крикнул Президент.

Охранник приоткрыл дверь, в кабинет ворвался начальник средств информации.

— Извините, господа. Чрезвычайное событие. Вчера российский Президент встречался с деятелями науки и культуры. Мы сделали видеозапись и пришли в ужас!

Подкатили столик с видеоаппаратурой. Поставили кассету. Засветился экран. Возник Кремль, зал приемов. Вошел Президент. Все дружно зааплодировали. Он поздоровался с некоторыми за руку…

— Видите? Видите? — заверещал начальник информации. — Смотрите, как он здоровается. Правой рукой!

— И что?

Начальник перегнал пленку назад, на крупный план какого-то деятеля.

— Обратите внимание на этого человека. Прозаик Болдырин. Вот! Он улыбается. Видите его зуб золотой? Третий справа?

— Что вы мучаете нас загадками? — рассердился Президент.

— Хорошо. Не буду. На самом деле у Болдырина золотой зуб не справа, а слева. Вот фотография!

Все уставились на фотографию, а потом на застывшее изображение прозаика. Действительно. На фотографии золотой зуб был слева, а на «стоп-кадре» — справа.

— И что из этого следует? — спросил госсекретарь. — Какое нам дело до зубов русских прозаиков? Пусть они даже неплохо пишут.

— Тогда еще один кадр, — не унимался человек из информации. — Вот! Видите часы на руке у академика Щелкунова? Смотрите! В замедленном движении. Видите?! Они идут наоборот!

И все действительно увидели секундную стрелку. Она шла наоборот, против движения.

— Что за чушь! — воскликнул бывший посол. — Что это значит?

— Это значит, — сказал начальник средств информации, — что русские пустили пленку на просвет. На самом деле часы шли как и должны были идти. Зуб у Бодцырина находился на положенном месте, слева. А Президент здоровался с собравшимися не правой рукой, а левой…

— Это неслыханно. Но зачем? Там же у него…

— Именно. А здесь — все в порядке.

Следовательно…

Все затаили дыхание.

— Следовательно, он вырос. Или это не русский Президент.

Собравшиеся находились в состоянии шока.