Антология современной польской драматургии

МЕЛКИЙ по-прежнему пристает к ТЕЛКЕ. Тот его отталкивает, в какой-то момент МЕЛКИЙ расстегивает штаны, спускает трусы. Все покатываются со смеху. ФОНАРЬ наблюдает за этим издалека, потом шепчет КАБЕЛЮ, который лежит на соседней кровати.

ФОНАРЬ. Сделай что-нибудь.

КАБЕЛЬ. Что?

ФОНАРЬ. Кончай этот цирк, ты же можешь.

КАБЕЛЬ. Чтобы я кайф сломал?

ФОНАРЬ. Мне это не в кайф.

НАЦИСТ(кричит). Ну, давай! Арни бы знал, что с бабцой надо делать.

Все обступают ТЕЛКУ, начинают хватать его за руки, тащат на середину спальни. ФОНАРЬ, не выдержав, кричит.

ФОНАРЬ. А Черный — педик?

КЕРМИТ. Что?

ФОНАРЬ. Я спрашиваю: Арнольд — педик?

НАЦИСТ. Нет, а чё?

ФОНАРЬ. Он бы пацана не трогал.

ПАХАН. Какого пацана?

ФОНАРЬ. Этого.

КЕРМИТ. Да ведь это Телка.

ФОНАРЬ. Телка — пацан.

КЕРМИТ. Отъебись, понял?

ФОНАРЬ. Телка — пацан. Ты же не хочешь стать педиком?

НАЦИСТ. Телка — это Телка.

ФОНАРЬ. Так он же пацан.

КАБЕЛЬ. Ты, Телка, покажи им свой конец, чтоб от тебя отвяли!

НАЦИСТ. Блядь, вы чё? Бабу защищаете? Может, она у вас берет?

ФОНАРЬ. Черный бы этого не сделал.

КАБЕЛЬ. Черный — не педик…

ФОНАРЬ. Телка, покажи ты им, пусть отьебутся!

ФОНАРЬ не выдерживает, подбегает к лежащему на полу перепуганному парнишке и тормошит его. Тянет за брючины, штаны сползают, пацаны замирают, вытаращив глаза. ТЕЛКА совершенно сбит с толку. Ему страшно, он больше не защищается. Все стоят язык проглотив.

НАЦИСТ. О бля, точно есть!

КЕРМИТ. А мы думали — баба.

МЕЛКИЙ (плачет). Вот подстава!

В этот момент звенит звонок, словно бы призывая всех к порядку. МЕЛКИЙ застегивает штаны, вытирает рукавом слезы. ТЕЛКА встает с пола, застегивается.

КАБЕЛЬ. Пошли молиться.

МЕЛКИЙ. Блевать хочется.

ПАХАН подходит к ТЕЛКЕ и дружески похлопывает его по спине, как будто ничего не произошло.

ПАХАН. Че ты паришься? Ничего же не случилось.

ТЕЛКА недоверчиво смотрит на него.

ПАХАН. Ты думал, эти, ну, того?..

ТЕЛКА утвердительно кивает.

ПАХАН. Пацаны хотели оторваться…

НАЦИСТ. Тоска такая, крыша может поехать.

ПАХАН. Оторваться — милое дело.

ТЕЛКА. Так засунь себе фанату в жопу!

КЕРМИТ. Знаешь что, Телка, мы за тебя помолимся.

Все ржут. В спальню входит БРАТ ХОНОРИЙ.

БРАТ ХОНОРИЙ. Ребята, время молитвы. Сбор в часовне через 5 минут. И прошу вас, во время молитвы не разговариваем. Выдержим хотя бы 10 минут, хорошо?

ВСЕ. Так точно, брат Хонорий!

Затемнение.

Сцена 16

Часовня, аскетичное убранство. Все стоят на коленях перед деревянным крестом с белоснежным гипсовым распятием. Впереди, слегка сутулясь, стоит на коленях БРАТ ХОНОРИЙ.

БРАТ ХОНОРИЙ. Слава в вышних Господу, теперь мы будем хорошими и честными, укрепи нас в нашем решении, аминь.

КАБЕЛЬ. …теперь мы будем хорошими…

ВСЕ. …хорошими и честными, помоги нам, Господи, и укрепи нас в нашем решении…

ПАХАН. Аминь.

БРАТ ХОНОРИЙ. Пресвятая Богородица, будь нашей заступницей у Сына Твоего. Радуйся, Мария, полная благодати; с тобою Господь.

КАБЕЛЬ. Благословенна ты в женах…

ВСЕ. …и благословен плод чрева твоего Иисус.

БРАТ ХОНОРИЙ. Святая Мария, Матерь Бога, молись за нас, грешных, даже и в час…

КАБЕЛЬ. …и в час смерти нашей…

БРАТ ХОНОРИЙ. Теперь мы будем хорошими!

ВСЕ. Теперь мы будем хорошими! Аминь!

Все поднимаются с колен.

Затемнение.

Сцена 17