Антоний и Клеопатра

Сын бога, светлый и золотоволосый,
Должен взять в жены мать двоих
Черных как ночь, из потерпевшей крах пары.
Вместе они заново построят Рим.

Нравится? Я весьма доволен. Гелен очень умен, он настоящий знаток древних писаний. Я сделал его старшим секретарем.

В семнадцатый день месяца января мы с тобой поженимся. Когда я принес эти два стиха в коллегию Пятнадцати, в которую вхожу и я, все единодушно согласились, что мое толкование верно. Ничто не помешало принять lex curiata, узаконивший твой развод с Нероном.

Старшая весталка Аппулея, моя родственница, согласилась приютить тебя, пока мы не сможем пожениться. Я пообещал, что, как только Рим встанет на ноги, я построю для весталок собственный дом, который им не придется больше делить с великим понтификом. Люблю тебя.

Ливия Друзилла сняла держатели – свиток снова свернулся, – затем встала и проскользнула в дверь. Каменная лестница, ведущая в цокольный этаж, была недалеко. Ливия Друзилла побежала к ней по коридору и незамеченной спустилась вниз. В атрии весталок все слуги были свободными женщинами, включая тех, кто колол дрова и клал их в печи, чтобы дрова превратились в угли. Да, ей повезло! В печах пылали дрова, но еще не наступило время класть раскаленные угли в гипокауст для обогрева верхнего этажа. Как тень, Ливия Друзилла подошла к ближайшей печи и бросила свиток в огонь.

«Почему я это сделала? – спросила она себя, уже находясь в безопасности в своей комнате и стараясь успокоить дыхание. – О, хватит, Ливия Друзилла, ты же знаешь почему! Потому что он выбрал тебя, и никто никогда не должен заподозрить, что он доверил тебе тайну. Это дом женщин, и все, что здесь происходит, интересует всех. Они не посмели сломать его печать, но, как только я отвернусь, они придут сюда и прочитают письмо.

Власть! Он даст мне власть! Он хочет меня, я ему нужна, он женится на мне! Вместе мы заново отстроим Рим! Книга Сивиллы говорит правду, кто бы ни написал это. Если судить по этим двум стихам, тогда и тысячи других стихов должны быть очень глупыми. Но никто никогда не требовал, чтобы боговдохновенный пророк был подобен Катуллу или Сапфо. Тренированный человек может мгновенно сочинить такую чепуху.

Сегодня ноны. Через двенадцать дней я буду женой Цезаря, сына бога. Куда уж выше. Поэтому я должна помогать ему, не щадя сил, ибо, если падет он, паду и я».

В день свадьбы она наконец увидела старшую весталку Аппулею. Этой внушающей благоговейный страх даме не было еще и двадцати пяти, но порой в общине весталок сразу несколько женщин заканчивали свое служение, достигнув тридцатипятилетнего возраста, и оставляли молодых весталок своими преемницами. Аппулее предстояло быть старшей весталкой еще лет десять, поэтому она старалась держать себя со всей строгостью. Ни одну симпатичную молодую весталку не смогут обвинить в нецеломудренном поведении, пока правит она! В противном случае наказание – быть заживо замурованной с кувшином воды и куском хлеба. Хотя прошло уже много лет с тех пор, как эта казнь приводилась в исполнение. Ибо весталки ценили свой статус, и мужчины для них были чем-то столь же далеким, как африканские полосатые лошади.

Ливия Друзилла подняла голову, потому что Аппулея оказалась очень высокой.

– Надеюсь, ты понимаешь, – сурово произнесла старшая весталка, – что мы, шесть весталок, подвергли Рим большой опасности, приютив беременную женщину.

– Я понимаю это и благодарю вас.

– Не надо благодарить. Мы принесли жертвы, и все обошлось, но мы согласились принять тебя только ради сына божественного Юлия. То, что ни с нами, ни с Римом ничего не случилось, говорит о твоей добродетели, но я успокоюсь только тогда, когда ты выйдешь замуж и покинешь это место. Если бы сейчас в резиденции находился великий понтифик Лепид, он мог бы отказать тебе в помощи, но Веста Очага говорит, что ты нужна Риму. Наши книги свидетельствуют о том же. – Она протянула дурно пахнущую рубаху светло-коричневого цвета. – Надень это сейчас. Маленькие весталки соткали это одеяние из шерсти, которую никогда не мыли и не красили.

– Куда я пойду?