Аомби

— Особое! — грозно говорит диспетчер. — М-2-18-35! М-2-18-35!

Рейчел снимает рацию и подносит к губам, но я нисколько не пугаюсь. Девушка играет со мной. Впрочем, её не всегда можно понять. Я без сопротивления беру рацию из её руки и возвращаю на место.

«М-2-18-35» значит, что Центру нужны двое мужчин в возрасте от 18 до 35 лет. Власти поступили умно. Всю грязную работу за них выполняют службы пассажирских перевозок.

В радиоканале откликаются водители других такси. Заказ будет полностью выполнен.

Аомби нужно выздороветь, чтобы ужаснуться тем кошмаром, который они творят каждый день, позволяют творить другим.

Рейчел достаёт из бардачка пачку сигарет, хочет закурить, передумывает. Она вдруг совсем перестаёт управлять такси и смотрит на меня невидящим взглядом:

— Шон, зачем люди бросают курить? Бросают друг друга? Зачем мы бросили?

— Чтобы дышать полной грудью. А зачем ты похищаешь жителей?

— Чтобы мы остались вдвоём.

— Но ведь так не может быть.

Рейчел молча закуривает. Мне становится не по себе. Мне по-настоящему жаль Рейчел. Я сблизился с ней, хотел, чтобы она перешла на нашу сторону, помогала нам. Но ничего не получилось.

Однажды я спас Рейчел. Она остановила такси в злачном месте. Дорога была перегорожена мусором. Аомби вышли из засады, пробили колёса, взломав дверь, вытащили Рейчел из такси. Она отчаянно и безнадёжно сопротивлялась. Я был случайным свидетелем нападения и не смог остаться в стороне. Я разбил банду Аомби. Костяшки пальцев после драки были все в ссадинах. Я выручил Рейчел, и она доверилась мне. Я просил её помочь в моих делах, но увы, выяснилось, что с ней поработали Наркологи Центра. Рейчел по приказу властей похищает жителей. Мне удавалось её образумить, но на следующее утро она вновь становилась другой. Это как бег по кругу. Я не знаю, можно ли это исправить. Порой Рейчел едва меня узнаёт.

Рейчел подносит сигарету к моим губам. Я затягиваюсь едким дымом. Рейчел говорит:

— Как ты живёшь в разрушенной части города? Ума не приложу.

— Выживаю.

— И чего ты не переберёшься поближе к Центру?.. Ко мне, например.

— Боюсь, мы поссоримся.

Рейчел хмурится и жмёт на газ. Теперь либо пулей примчимся, либо разобьёмся. Я сказал Рейчел правду. Проведя со мной неделю, она догадается, кто я. К ней заглядывают врачи, и она может проговориться обо мне, даже того не желая.

Я постоянно испытываю страх, не зная, что случится со мной завтра. В моём положении не следует заводить серьёзных отношений, строить планы. Вдруг я осознаю, что, когда Кэт была рядом, нам обоим было легче выносить этот враждебный мир. Но мы с Кэт расстанемся снова, потому что она всегда так волнуется, а я всегда делаю глупости.

Такси останавливается возле торгового центра.

— Спасибо, Рейчел, — улыбаюсь девушке на прощанье. Она отказывается брать с меня деньги (как всегда), делает вялую отмашку рукой, обиделась. Рейчел многое быстро забывает. Думаю, завтра её такси, как обычно, будет стоять возле больницы.

Я протискиваюсь сквозь заболевших к входу в торговый центр, отыскиваю Егеря.

— Жителей так много, что власти отказались от использования алкотестеров, — говорит он. — Лео всё проверил. Автомобиль на парковке. Сделаем несколько ходок.

Лео и Пит ждут внутри торгового центра возле ниши с тележками и корзинами. Егерь даёт мне список товаров, которые нужно купить. Взяв большую тележку, качу её в торговый зал.

Охранники следят за каждой секцией товаров. Они вынуждены постоянно подходить к покупателям с требованием выложить товар из кармана или из сумки. Многие Аомби возмущаются замечаниям и просят охранников, позволить унести еду домой.

Покупатели хаотично шатаются. Мне приходится постоянно маневрировать тележкой. Высокие полки и прилавки забиты дефицитом: свежие продукты и консервированные, бытовая химия, средства гигиены, аптечные товары. Я подкатываю тележку к прилавку с алкоголем. Хилый Аомби в рваном пальто неловким движением руки снимает бутылку водки, ещё две роняет на пол. Ёмкости пластиковые, поэтому не разбиваются. Впрочем, одну бутылку кто-то раздавил. Вокруг неё образовалась лужа. В воздухе повис тошнотворный запах спирта. Загружаю тележку виски. Беру бутылку вина, как просила Кэт.

Аомби не покупают афиросодержащую продукцию, опасаясь, что её употребление усугубит болезнь. Они, как уцелевшие, предпочитают пить алкоголь. Для них спиртное, как для меня сок или вода. Аомби пьют алкоголь, чтобы утолить жажду, чтобы согреться, кому-то нравится вкус. Чтобы продать афиросодержащую продукцию, власти смешивают её с алкоголем и специально не пишут об этом на этикетке. Мне пока везёт. Мне попадается чистый алкоголь, и поэтому я не заболел.