Аомби

Удастся ли мне войти в закрытую часть города и выйти?

Пить пока не буду. Одеваюсь и следую за Егерем на улицу. Избегая взглядов Аомби, сажусь в автомобиль. Мы заезжаем за Лео. Он живёт рядом с бывшим театром, в котором когда-то работал. Лео, перед тем, как пойти с нами, перевоплощается в классического жалкого Аомби. Он брызгает капли в глаза, растирает по щекам и лбу немного грязи из баночки, делает на лице гримасу.

Кэт на работе в больнице, и ей до сих пор неизвестно в какую историю я вчера влип, почему не пришёл и нарушил обещание. Что она думает? Злится на меня или переживает? Мне было бы гораздо спокойней, если бы Кэт знала, что происходит.

Через 20 минут автомобиль скрывается в полуразрушенном ангаре промзоны. Здесь Пит обустроил гараж, который связан с лабораторией переходом. В гараже никого нет, свет погашен.

В лаборатории обедают Спенсер и Пит.

— Вы знаете? — говорит Пит. — По радио сообщили — Джемисон самовыдвиженец на выборах.

— Он ни за что не победит, — говорю я.

— Единственный сын Джемисона в прошлом году погиб в Центре. То дело явно нечисто, как и это участие в выборах.

— Шон как раз собирается в Центр, — говорит Егерь.

— Есть проблема… — Я решаю рассказать друзьям о том, что у Элизабет был поклонник в Центре, и он узнал обо мне. Рассказываю о Хантере, как столкнулся с ним в торговом центре на мероприятии, когда произошла диверсия, и накануне у касс, когда я чудом избежал поездки в вытрезвитель. Может быть, это Хантер всё подстроил?

Мои слова заставили друзей задуматься.

— Слышал о Хантере, — вздыхает Егерь. — Опасный малый и его окружение. Но всё равно тебе следует воспользоваться приглашением. Осмотришься в Центре, пообщаешься, с кем получится. Тебя, скорее всего, официально поблагодарят за поимку уцелевшего, попадёшь в полуночную проекцию.

— Ты уверен, что это того стоит? — спрашивает Лео.

— Сколько я сам рисковал, сколько здоровья оставил? Неужели зря?

— Пусть попытается. — Спенсер за.

Пит сохраняет нейтралитет. А Кэт бы сейчас не на шутку разгорячилась.

Егерь напоминает мне, какие Аомби в Центре располагают важной информацией. Он показывает их фотографии на компьютере. Первая принадлежит бессменному городскому Лидеру Мёрфи. Когда стало ясно, что учёные не смогут быстро создать лекарство, которое хотя бы отчасти снимало симптомы болезни, Мёрфи начал действовать. На пути к «Лидерству» он отравил концентратом Афира высокопоставленных чиновников и военных, превратив их из врагов в союзников. Мёрфи узнал, что учёные скрывают ужасную правду: рано или поздно заболевание приводит к полному истощению организма, нарушения психики становятся необратимыми. Он понял, что, если ничего не предпринимать, заболевшие самоликвидируются, а все, кто уцелел не понесут никакого наказания. Мёрфи посчитал это несправедливым исходом. При поддержке Аполиса он внедрил в массы идею неравноправия, переложив ответственность за массовое отравление с отдельных лиц на всех людей, которым попросту посчастливилось не заболеть, уцелеть. Придя к власти, Мёрфи заявил, что отныне и до получения Совершенного лекарства, нормальным будет считаться то состояние, в которым находятся Аомби. Через Профилактики он отделил уцелевших от Аомби и арестовал их. Так в городе был установлен его «Профилактический режим». Профилактики задумывались для создания порядка из хаоса, но на деле ввергли общество в ещё больший хаос. Уцелевшие, страшась рабства, начали самостоятельно травиться. Возник дефицит здоровых людей.

Далее на экране идут снимки советников Мёрфи. Их пять, у всех оплывшие лица. Публично Мёрфи отрицает существование советников из числа уцелевших, но их не может не быть, как и у Лидеров других городов. Советникам из числа уцелевших не доверяют. Аомби боятся, что они захватят власть.

Лукас и Каен — молодые сорвиголовы в клане Лидера. Они безобразны. Оба из Поколения. Дальше следуют фотографии ключевых военачальников и Погонщиков. Лица некоторых Аомби закрыты масками. Вместо имени у кого-то позывной. Рабовладельцы — так мы называем Аомби, управляющих скрытыми в лесах фабриками и производствами, на которых работают уцелевшие. Самый известный представитель рабовладельцев — Крюгер. В проекциях он хвастается высокой трудовой отдачей принадлежащих ему уцелевших. Из учёных знаем только Джозефа заведующего городской лабораторией. Год назад он дал интервью в студии телеканала и заявил, что Временное лекарство скоро станет общедоступно и, что уже не далёк тот день, когда будет создано Совершенное. Учёный лукавил — жители не получили ни того, ни другого. Егерь собрал сведения о Джозефе, затем мы случайно встретили его дочь. Неожиданно у меня возникает сомнение. Егерь мог заранее знать, что Элизабет будет на показе. Тогда понятно, почему у него были с собой цветы в упаковке. Что ещё Егерь от меня скрывает? Думаю, ему известно, кто поклонник Элизабет, но он специально не говорит. Егерю важно, чтобы я побывал в Центре.