Апельсиновый вереск. Дорога возврата

Этери встала, чтобы перевести дух. Подумать только! На ее руке появился не просто узор духовной связи, а брачная метка! Элфи знал и ничего ей не сказал! Как обычно, выворачиваясь, не лгал, но и правды не говорил!

От бессилия она зарычала.

— Пошли, — безэмоционально сказал Эдди.

Этери повернулась к нему.

— Почему Калеб тебя не видит? Его душа тоже не нашла покой, он привязан к неодушевленному предмету, и я не понимаю, как ему помочь.

— Почему бы тебе просто не уничтожить этот предмет? — предложил Эдди.

Его слова прозвучали обыденно и так просто, что Этери от удивления раскрыла рот. А ведь он прав. Но…

— А… Как ты думаешь, это его не убьет?

— Избавившись от связи с внешним миром, его душа упокоится. Он не умрет, а освободится.

Вариант, предложенный Эдди, был простым. И в то же время Этери не знала, как уничтожить меч, способный разрубить горы. Она пошла дальше, чувствуя невыносимую тяжесть в груди. Ответы на вопросы породили еще столько же вопросов. С кем она связана? Как это произошло? И каким образом уничтожить Экскалибур?

Они шли в полнейшей тишине, нарушаемой лишь завыванием ветра и скрипом снега. Спустя несколько долгих мгновений Этери сказала:

— Ты тоже можешь освободиться. Разве нет?

Свет, исходящий от Эдди, потускнел

— Не могу. И, честно говоря, не хочу. Подобие жизни лучше, чем совсем никакой.

— Моя мама с тобой не согласилась бы, — с тоской произнесла девушка.

Мужчина остановился. Этери прошла несколько шагов и когда поняла, что он не движется, обернулась.

— Я что-то слышу, — сказал он, засветившись ярче. — За тобой пришли.

Этери ничего не слышала. Она смотрела на полупрозрачную фигуру Эдди, дрожала от холода и, разглядывая свои следы, оставленные на снегу, думала.

— Последний вопрос, — прошептала она. — Почему ты мне помогаешь?

— Потому что я больше никому не могу помочь, — если бы Эдди мог испытывать человеческие эмоции, в его голосе звучала бы грусть. — И знаешь, было приятно поговорить с тем, кто тебя слышит. После долгих лет своего призрачного существования я впервые почувствовал себя чуть-чуть живым.

Этери поддалась вперед и тут над головой раздался шелест крыльев. С неба спускался Элфи. Он был по пояс обнажен. Черные волосы развевались на ветру, в них застревали ледяные снежинки. На его руке висела теплая накидка.

Крылья альва сложились вместе, и он приземлился в снег. Элфи смотрел на Этери и не видел, насколько ярко засияло тело Эдди. Он смотрел сквозь него, хотя призрачный свет озарил часть леса.

— О, дорогая моя, — тихо сказал он, подходя к девушке и накидывая на ее плечи теплый плащ. — Ты заставила нас понервничать.

Этери не слышала его. Продолжала смотреть на Эдди. Впервые после встречи с ним она увидела, как губы, сжимающиеся в тонкую линию, растягиваются в теплой улыбке. Мужчина улыбался, но смотрел не на Этери, а на то, как заботливо Элфи застегивает пуговицы ее плаща.

— Ave reit us yrof ruy, ol no wesst te moril. Ol donz fory te juves, min`e bfern ksan, — пропел он своим потусторонним голосом, а потом начал растворяться. Его тело рассыпалось, превращаясь в серый густой туман.

Элфи поднял ее на руки, взмахнул крыльями и взлетел, а Этери продолжала завороженно глядеть на туман, пока он не скрылся из поля видимости.

Элфи был верен себе. Вместо того, чтобы спокойно приземлиться на крыльцо дома, войти внутрь и подняться по лестнице, альв завис на уровне второго этажа, направив магией поток воздуха в сторону окна. Створки со скрипом распахнулись. Элфи влетел в просторную теплую гостиную.

Всадники уже заняли свои места. Авалона с отсутствующим видом сидела на длинной оттоманке. Она скрестила руки на груди и смотрела перед собой. Растрепавшиеся волосы девушки были подвязаны алой лентой. Кевин занял обитое вельветовой тканью кресло около камина и раздраженно постукивал пальцами по подлокотнику. Перед ним на высоком чайном столике стояли нетронутые чашки с остывшим чаем. Фейт сидела на мягком узорчатом ковре, привалившись спиной к креслу. Ее губы дрожали, словно она хотела рассмеяться, но не могла себе этого позволить. Иэн расположился на нижней ступени подвесной лестницы, приставленной к книжному стеллажу, и листал тяжелую книгу. Он вытянул ноги. От него веяло волной холода. Казалось, он перестал замечать все, что происходит вокруг.

А вокруг происходил хаос.

Под потолком летали стеклянные шары, в которых, словно маленькие танцовщицы, извивался огонь. Они двигались хаотично. Могли зависнуть в воздухе ненадолго, а затем с ужасающей скоростью полететь вниз и остановиться у самого пола. Несколько шаров отделились от общей массы. Первый метнулся в сторону Авалоны, нацелившись в ее лицо. Всадница даже не шелохнулась, когда шар остановился напротив ее глаз. Второй летел в Кевина. Мужчина ловко поймал его, замахнулся и бросил в воздух.

Послышалось зловещее хихиканье. В общей напряженной тишине оно прозвучало неуместно.