Апельсиновый вереск. Дорога возврата

— Стой! — звук быстрых шагов. Мужчина попытался уйти, но Авалона не дала ему этого сделать. Голоса стали громче, они стояли совсем рядом с дверью. — Хорошо. Сделаешь это и чего добьешься? Тебе станет спокойнее? Жизнь изменится? Клеми станет обычной? Нет, дорогой мой, ничего подобного. Ты продолжишь жить с осознанием неизбежного.

— Уйди. С дороги, — проникновенно проговорил Иэн. — Или скажи уже, наконец, где искать?

— Не знаю.

— Врешь.

— Сейчас я не знаю где она!

— Но знала где она была.

Этери сделала шаг назад. Половица под ее ногой жалобно скрипнула. Дьявол! Как же не вовремя. Оставалось лелеять надежду, что всадники ее не услышали.

— Что это? — надежда раскололась в миг. Иэн насторожился.

— Крысы, — выдала Авалона.

— Звук шел из той комнаты. Я слышал.

— Тебе показалось.

— Авалона, когда ты врешь, твой голос становиться холоднее обычного.

Не прошло и секунды, как дверь распахнулась, явив на пороге рассерженного всадника. Этери застыла. Дышать стало на порядок труднее. Она понимала, что Иэн может измениться, и даже ждала этого. Но мужчина остался прежним. Разве что волосы отросли и теперь ниспадали на спину. Три года назад они казались Этери серыми и тусклыми, но не теперь. Они были словно первый выпавший снег.

Сначала хэлл не обратил на нее внимания, оглядывая гостиную. Когда же он заметил ее присутствие, то изумленно замер, тихо выдохнув. Его взгляд показался Этери знакомым. Примерно также на нее смотрела Авалона несколько часов назад. Всадница словно не могла поверить в то, что Этери настоящая, поэтому и пыталась ее пощупать. Иэн Кадоган ничего подобного делать не стал. Лишь стоял и гипнотизировал ее взглядом, в котором смешались знакомый холод и непонимание.

Этери занервничала еще больше. Она не ожидала такой скорой встречи. Девушка не знала, что сказать и как себя повести. Из-за незаконченного разговор с Авалоной она так не узнала обо всем, что произошло с ними за эти годы. Это несколько осложняло дело.

“Он стал старше”, — промелькнула в ее голове очевидная мысль. Черты лица стали грубее, на щеках и подбородке появилась щетина. Всадника переодели в черную рубашку и штаны. Меч забрали. Но Иэн не был бы бывшим всадником культа Пресвятой Морриган, если бы где-нибудь не раздобыл оружие. Из кармана штанов торчала ручка ножа для масла. Этери улыбнулась уголком губ.

— Здравствуй, — прошептала она. Даже треск поленьев в камине был громче ее голоса. Но она знала — всадник услышит. Плечи Иэна дрогнули, а в гостиную поспешно вошла Авалона. На ее лице впервые мелькали живые эмоции. Она беспокоилась, то и дело поглядывая на хэлла.

— А я не поверил, — раздосадовано хмыкнул он, отводя взгляд. — Почему ты появилась именно сейчас?

От холодного и резкого голоса Этери пошатнулась. Авалона закатила глаза, выражая свое отношения к его словам.

— Ты не рад, что я вернулась? — растерянно произнесла девушка.

Почему у него такая реакция? Да, ее не было слишком долго, но разве это ее вина?! Так сложились обстоятельства. Судьба, над которой она не властна. Чем дольше Этери смотрела на Иэна, тем больше отказывалась верить, что перед ней стоит всадник, к которому у нее зародились чувства. Это другой человек. Чужой. Холодный. Резкий.

Колба, которую Этери пыталась заморозить по наставлению Элфи, начала трескаться. Первая трещина, не длинная, тонкая, брала свое начало с дна, разрезая его пополам.

— Ты вернулась в тот момент, когда перестала быть нам нужна, — сложив руки на груди, произнес всадник. Его слова… Появившись в Ареморике, эта мысль была первой, причинившей ей боль.

Этери дернулась, словно получила звонкую пощечину. Зачем он так? Она сжала руки в кулаки. Кулон, который она хотела ему подарить, впился в кожу, пронзая ее острыми концами. По руке скатились первые капли крови. Этери поспешила спрятать руки за спину.

Иэн на нее не смотрел. Но Этери не могла в ответ отвести взгляд. Она продолжала пытаться прочитать по его лицу причину, по которой он сказал ей это.

Авалона хотела встать между ними, но всадник вскинул руку, велев ей не мешать.

— Да, Этери, мы в тебе нуждались, — тихо, но четко говорил мужчина. — Тогда там, в лесу. И в последующий год, когда империя объявила на нас охоту. Мы были вынуждены скрываться. Потеряли все. Семью. Дом. Веру. Абсолютно все! И где ты была все три года?

Он подошел ближе, остановившись совсем рядом, и заглянул в ее лицо. В черных глазах сгущался первобытный гнев, необузданная ярость. Куда подевался его хваленый холод?

— Иэн, я…

Этери совершила непростительную ошибку. Попыталась коснуться его. Всадник отшатнулся от нее, как от прокаженной.

— Никогда не прикасайся ко мне! — гневно выдохнул мужчина.

Он все говорил и говорил. О том, как она посмела бросить их и сбежать на ту сторону, о том, что испугалась своего долга. В ушах девушки набатом стучала кровь, так громко, что она не выдержала:

— Все! Хватит! — звенящим от ярости голосом прервала его Этери. Она выдержала его тяжелый взгляд. И даже не дрогнула. — Не это я хотела услышать от тебя спустя столько времени.