Апельсиновый вереск. Дорога возврата

Авалона оказалась, как всегда права. Этери знала Лейна два дня. Так быстро довериться незнакомцу? В Хоу-Хэле Этери никогда бы этого не сделала, хотя их городок не был большим, и все друг друга знали. Здесь же, в абсолютно новом мире, ей хотелось кого-то, кто подарит ей свет. И в этом амплуа она четко увидела Лейна.

Авалона сколько угодно могла обвинять ее в неразумных решениях, но Этери просто верила, что Лейн Эверт хороший. А вера иногда способна сотворить чудо.

Перед тем как покинуть “Звездный путь”, мужчина выслушал ее просьбу. Удивился, но вопросов задавать не стал.

— Я что-нибудь придумаю, — вот и все, что услышала Этери.

Вечером в ресторации собралось огромное количество народу. На сцене выступали музыканты. Негромко, протяжно и с грустью завывала скрипка. Проводив Лейна взглядом, Этери повернулась, чтобы вернуться в гостиную. Но стоило ей сделать шаг, как в нее со всей силы влетел ребенок. Маленькая девочка лет шести. Она не доставала Этери даже до пояса. Малютка потерла ушибленный лоб и взглянула на свое невидимое препятствие.

Этери замерла, не зная, что сказать. Наверное, надо было спросить, потерялась ли она или где ее родители? Общение с детьми у нее никогда не задавалось. Вот и сейчас девочка попятилась, а потом и вовсе развернулась, сбегая.

Тяжело вздохнув, Этери поплелась к лестнице. Ей следовало все обдумать. Желательно в одиночестве и тишине. Таких мест на втором этаже ресторации было не так много. Замерев рядом с дверью в общую гостиную, девушка прислушалась.

Размеренная и спокойная тишь. Она толкнула дверь, оказавшись в просторном светлом помещении. За окном стемнело. На черном небе зажглись звезды, прожигая своим мерцанием небосвод. Помещение освещали сполохи огня в камине. Этери огляделась. Высокие потолки, массивные кресла, обитые алым бархатом и застеленные теплыми пледами, пол, сложенный из светлых досок — все это создавало в гостиной уют. Как бы ее не раздражал Эллиот, нужно отдать ему должное, создавать нужную обстановку он умеет.

Заложив руки за спину, Этери подошла к камину, вглядываясь в пляшущий огонь. В гостиной пахло елью и горьким шоколадом. На вырезанном из дерева журнальном столике возвышалась стеклянная ваза, из которой пучками выглядывали еловые ветки. Они были связаны алой шелковой лентой. Точно такая же когда-то украшала прическу Авалоны, а Хоу-Хэле ими украшали деревья перед Рождеством.

Руки Этери дрогнули. Рефлекторно она хотела потянуться за дневником, чтобы записать туда воспоминание. Но в гостиной не нашлось даже маленького клочка бумаги и она продолжила стоять на месте, напряженно размышляя.

Всадники в сборе. Элфи так и не объявился, а Лилит не давала о себе знать. Этери удалось поговорить с Авалоной. И пускай разговор был не из приятных, все же она рада, что смогла побеседовать с всадницей. Для нее времени прошло не так много, но это не значит, что она не скучала по ней. Хэлла изменилась. Под глазами залегли черные тени, светло-зеленая радужка поблекла, сияющие ранее волосы потемнели. Стать и жесткий характер остался при ней. Только теперь Этери чувствовала исходящий от всадницы страх. Словно ее сломали. Что же происходило в ее жизни? Авалона не рассказала всего, а Этери хотела знать.

Все ли всадники изменились вслед за хэллой? Поменялся ли Иэн? При одной мысли о нем в ее груди разлилось неуместное тепло.

“Заморозить чувства, заморозить чувства…”,— внутренний огонь не хотел понимать этого. Он искренне недоумевал, почему ее сердцу нужно стучать потише.

Этери хотела увидеть Иэна. Обнять его, как тогда, в замке. Когда она чуть не потеряла его, потому что острые шипы так и норовили вонзиться в его шею. Всего один взгляд, чтобы успокоить сумбурные мысли…

Она достала из внутреннего кармана платья подвеску и сжала ее в кулаке. Острые концы полумесяца впились в ладонь. Легкая боль должна отрезвить, заставить ее думать о чем-то более важном, но…

В этот самый момент за дверью послышался шум и громкие голоса. Этери сделала несколько шагов к двери, замирая, так и не дойдя до конца. Голоса были ей знакомы. Они спорили на повышенных тонах и принадлежали тем, о ком она так усердно думала.

— Зачем?! — от крика обычно спокойной и уравновешенной всадницы, Этери вздрогнула всем телом. — Идиот! Ты будешь жалеть…

— Я сам буду решать, о чем жалеть, а о чем нет, — низкий мужской голос с едва заметной хрипотцой. Раньше он сводил ее с ума, вот и в этот раз у нее закружилась голова, настолько завораживающим он был. — Я бы посмотрел на тебя, будь ты в моей шкуре.

— Эгоист!

— У тебя есть другие предложения? — насмешливо спросил Иэн Кадоган.

— Да. Не поступать так опрометчиво, — Авалона не желала сдаваться, продолжая ему что-то доказывать.

— Придумай что-нибудь еще, — скучающе отозвался он.