Апокалипсис 1920 (СИ)

Выдохнув, я подождал, пока Щёткин не подойдёт поближе, чтобы точно всадить пулю ему между бровей. Да, меня немного удивляло отсутствие Софии, но она не так уж и важна для исполнения нашего плана. Да и, если что, уж с ней то мы с Зефиром точно справимся.

А сейчас, мне одному предстояло рассчитать правильную траекторию для выстрела. Даже спустя столь невообразимое количество лет, которые мы с Зефиром знакомы, мне бы не хотелось снова ударить в грязь лицом. Как минимум потому, что это даст ему новый повод для злорадства на тысячу лет вперёд. Благо, я не врал, когда говорил, что винтовки значительно упростили мои отношения со стрелковым оружием. Можно больше не полагаться на быстро теряющие скорость стрелы, для дальнего запуска которых надо иметь и физическую силу, и пространственное мышление.

Здесь было достаточно знать общую информацию о корректировочной таблице и иметь базовые знания в области геометрии. Не больше, не меньше.

И так, учитывая высоту колокольни, между нами было примерно метров сто или сто пятьдесят, или чуть больше. Мул плёлся, прихрамывая со скоростью около трёх километров в час, прямо в мою сторону. Ветер был сильный, примерно двадцать узлов. Учитывая крупные капли дождя и расстояние, необходимо было целиться не только с небольшим опережением, но и, при этом, взять прицел значительно выше левее, супротив направления воздушных масс.

Дипод сбавит колыхание оружия и, учитывая, что руки у меня не дрожат, а дышу я очень даже спокойно, остаётся только нажать на скобу и...

Внезапно прозвучал выстрел. При чём, вовсе не мой. А затем ещё один, и ещё.

На площади, будто из неоткуда, возникла Мария. Стреляла она не слишком точно. По крайней мере, не один из её выстрелов так и не достиг Щёткина. Тот бесцеремонно бросил тело койота и, достав пистолет, стал отстреливаться от внезапно возникшего противника. Будучи на очень открытой площади, их перестрелка выглядела абсолютно сумбурно: оба были слишком напряжены для того, чтобы стрелять точно, а отсутствие укрытий мешало перевести дух и попытаться прицелиться. Они просто стреляли друг в друга, не в силах попасть.

Когда Мария разрядила свою кавалерийскую винтовку Каркано, она отбросила её в сторону и перешла на пистолет Фроммера. Мул же не имел при себе иного оружия, помимо громоздкого револьвера, а потому, когда тот разрядился, ему пришлось применить свою силу.

В ней не было решительно ничего особенного. Его проклятие всего лишь позволяло замедлять движение вещества, уменьшая скорость частиц любого материала. В довольно небольшой области перед собой, он мог "заморозить" всё, чего только коснулся, "передавая отсутствие движения". Так, он моментально создал перед собой импровизированный "щит" в полный рост, состоящий из голубого кислородного льда.

Пробить пулей такую глыбу было бы и так невозможно. Но, насколько мне было известно, этот проклятый передавал среднюю скорость движения молекул и тем вещам, которые касались зоны поражения. То есть, снаряд или, живое существо, что коснулось бы такого льда, само бы точно превратилось в ледышку.

При этом, для поддержания температуры, мулу было достаточно одной руки. Второй же он неуклюже пытался перезарядить револьвер, с большим усилием держа его зажатым под коленом, между икрой и бедром раненной ноги. Эта картина забавила не только меня, но и Зефира, который встал рядом со мной и с таким же воодушевлением наблюдал за происходящим:

– Не хочешь вмешаться? – спросил он у меня, украдкой.

– Нет, давай лучше развлечёмся. Как в старые-добрые, mate.

– Хм, и на кого ты поставишь на этот раз? На огонь или лёд?

– А ты хочешь поменять фаворита? Я бы повторил свою ставку на моих несчастных друзей.

– Что ж, тогда и я вынужден снова поставить на победителя. Удвоим приз? Как насчёт отдать мне в качестве выигрыша... Новую Зеландию?

– Ты бы ещё штат Квинсленд попросил! Нет, это не удвоение. Это... умножение в тысячу раз? Нельзя повышать ставки настолько быстро.

– Почему нет? У Грегаля, я так выиграл половину Африки выиграл.

– Он дурак и со мной это не прокатит, ты же знаешь. Давай так, к острову Рождества и архипелагу Килинг, которые я тебе проиграл в прошлый раз, я могу прибавить Норфолк и... Тасманию.

– Тасманию? Смело. – Зефир хищнически улыбнулся, – А что попросишь, если победишь?

– Половину твоего куска Антарктики. И, когда я вернусь из Альчеры, ты можешь как обычно устроить шоу.

– Хочешь, чтобы я специально поддался и просто так отдал тебе Антарктиду?

– Я вообще-то все свои острова на это поставил!

– Я готов пойти на спор, если обещаешь, что при проигрыше... хоть раз побудешь на моём месте.

– На это я могу согласиться.