Апокалипсис 1920 (СИ)

Мы пожали руки и стали наблюдать за развитием событий. Пока мы общались, мул уже успел перезарядиться и теперь, не имея особого обзора, боялся выглянуть из своего укрытия. Мария же не спешила двигаться. Да, она была в несколько более уязвимом положении и всё ещё стояла на открытой местности. Но эта небольшая передышка позволила ей стабилизировать своё состояние и привести организм в боевой режим. Сорвавшись с места и попытавшись обойти своего врага, она бы точно потеряла концентрацию и точность прицела. Преимущество в возможности прицелиться было гораздо важнее возможности стрелять из безопасного укрытия.

И Мария действительно смогла им воспользоваться. Когда Щёткин слегка засветил свою кисть с револьвером, она тут же всадила резвую пули прямиком в его запястье. От такого пистолет выпал из проклятой ладони, разлетевшись на куски, при падении на каменное покрытие.

От резкой боли, мул потерял концентрацию и машинально схватился второй рукой за место раны, пытаясь перекрыть кровь. Этим, он опустил свой кислородный щит, и оказался у Марии как на ладони. Та без сомнения всадила пулю ему между глаз.

– Это было быстро... – проговорил Зефир.

– Ещё бы. Мне в последнее время везёт на выигрыши в пари. – сказал я и снова прильнул к прицелу.

Без сомнений и промедлений, я закончил начатое, пусть и метя уже в другую цель. Мария осела на брусчатку, став третьим трупом на площади. Дело было сделано.

Мы разбудили Феликса, с помощью сыворотки Зефира. Ему ещё необходимо было объяснить то, что мы собирались делать дальше и какую роль в этом спектакле играл он:

– Проснись и пой, mate! – сказал я ему.

Он, слегка поморгав глазами, удивлённо уставился на меня и моего друга, вне понимания происходящего. Думаю, в его голове роилось много вопросов, ещё с того происшествия с Юмалой. Однако, он не мог выбрать какой задать первым. Я бы тоже не выбрал из доброй сотни.

– И так, Феликс, слушай внимательно. Скоро ты всё поймёшь. Но прежде, нам с тобой надо умереть. Далеко не окончательно, но всё же. – сказал я, – Поверь, ничего страшного в этом нет. Страшное будет после. И его будет много. Но ты должен будешь пройти со мной весь путь. По крайней мере, если хочешь вернуть к жизни твоих недавно почивших друзей. Да, понимаю, для тебя очень много новостей, но я не могу дать тебе время всё это осмыслить. Мария и Йозеф мертвы. Я – давний член Внутреннего круга Общества. И ты, вместе со мной, будешь путешествовать через царство мёртвых, до самых изначальных духов. Твоя задача не потеряться на той стороне и сразу же найти меня. Ведь я без тебя не выйду, как и ты без меня. Дальше я всё расскажу тебе на месте. Всё ясно?

Он лишь продолжал хлопать глазами, будто бы вовсе выпав из реальности в полную диссоциацию. Думаю, в его ситуации, это нормально.

– И так, Зефир, не окажешь ли честь? – спросил я, поворачиваясь к старому другу.

Тот кивнул и достал свой Штайр Манлихер. В нём заранее были заряжены пули, начинённые диметилтриптамином, кетамином и дофамином в ударных дозах. Не то чтобы всё это не выделилось бы организмом в момент смерти, но настоящие шаманы, бродящие по Альчере, знают, что это необходимый гарант зависания сознания в последнюю секунду гибели мозга и подвешивания его между нашим миром и иным, настоящим. Путешествовать проще, не являясь заложником лишь одного измерения. Кроме того, это упростит и возвращение.

Так что приключение, в которое я отправляюсь в сотый раз, обещает снова быть простым приятным. За исключением, пожалуй, страшной боли в мгновение смерти и ужасающе мучительных воспоминаний, что ненадолго придут после...

– Улыбнись, Феликс! – обратился я вновь к несчастному лису, – Только мертвецы и могут улыбаться. Особенно, когда весь их мир рушиться от осознания того, как обстоят дела на самом деле!

1918 – Мартин – Баловни судьбы

Тупо животное лицоСтепной богини. ПочемуБойцов суровые ладониХватают мертвых за вискиИ алоратные полкиЛетят веселием погони?Скажи, суровый известняк,На смену кто войне придет?— Сыпняк!Велимир Хлебников, "Ночь в окопе"

Год 1918 - Архангельск, Северная область

– Этот вечно мрачный и хмурый город! Боже, неудивительно, что они почти не улыбаются! – сказал Зефир, небрежно опершись спиной на оставленный экипажем во дворе купеческого дома танк пятой модели, твои ребята тоже как-то захворали, не находишь? Уж больно часто они ходят развеяться в этот домище. Хозяин, небось, все дрова тратит на растопку бани! – он усмехнулся, – Не думал, что было бы здорово, если бы местные... пошли на какой-нибудь невинный конфликтик и испортили им малину, м?

Я немного размял замёрзшие лапы и скептически посмотрел на своего друга:

– Но зачем? Разве ты не тысячи раз видел похожую картину?