Апокалипсис: катастрофы прошлого, сценарии будущего

И все же война разгорелась с новой силой, потому что большевики за первые месяцы 1918 года успели настроить против себя всех, кого только было можно. 29 января было разогнано Учредительное собрание, в котором большинство было у эсеров, так что левые партии теперь были врагами большевиков. 3 февраля советское правительство отказалось платить по внешним и внутренним долгам царского и временного правительств, что до крайности разозлило зарубежных кредиторов. А 3 марта был подписан Брестский мир, отдавший Германии Польшу, часть Белоруссии и Прибалтику, что оттолкнуло от большевиков тех, кто надеялся на «мир без аннексий и без контрибуций». Наконец, большевики перешли к сплошной национализации частных предприятий, так что буржуазия окончательно осознала, кто является ее главным врагом. В результате всех этих действий молодой советской власти в стране стало шириться антибольшевистское сопротивление, объединявшее монархистов, социалистов, либералов, националистов и вообще всех, кому большевики встали поперек горла. При этом антибольшевистское движение щедро финансировала Антанта, в особенности французы, которые благодаря большевикам лишились своих капиталов, вложенных в российскую экономику. Французы вошли в контакт со знамениты эсером-террористом Борисом Савинковым, который взялся готовить антисоветские заговоры. Посвященный в планы подполья лидер конституционных демократов Милюков писал: «План союзников состоял в том, чтобы поднять восстания в кольце городов, окружавших Москву, – Калуге, Муроме, Владимире, Рыбинске и Ярославле. Восстания должны были продержаться до тех пор, пока союзники, высадившись в Архангельске, не придут на помощь, пройдя 787 верст, которые отделяют Архангельск от Ярославля».

Восстания, которые поднимались одно за другим в разных городах России, быстро подавлялись Красной армией, но одно из них оказалось настолько мощным, что справиться с ним так и не удалось. Это был мятеж отдельного чехословацкого корпуса, который сражался против Австро-Венгрии на стороне российской армии, но после Брестского мира получил статус «автономной части французской армии» и направлялся эшелонами во Владивосток с тем, чтобы переправиться во Францию (более короткий путь был отрезан еще воюющей с Антантой Германией). Эшелоны с 45 тыс. чехословацких легионеров растянулись от Пензы до Владивостока. 25 мая по команде из Парижа «автономная часть французской армии» свергла советскую власть всюду, где стояли чехословацкие эшелоны. Легкость, с которой белочехам удалось захватить пол-России, лишний раз подтверждает, что весной 1918 года россияне были совершенно не готовы воевать. Вот что вспоминал председатель пензенской ЧК Николай Козлов, который бился с восставшими чехами и в конце концов попал к ним в плен: «Сражение на Поповой горе ни на минуту не прекращалось… К нам прибывали группы красноармейцев и, постреляв, уходили неизвестно куда. Не было возможности удерживать их. Еще с вечера я был уверен в том, что мы будем разбиты… несмотря на преимущество наше в вооружении. Артиллерия наша производила ужасающий шум, но пользы от нее никакой не было…» Пензенское население отнеслось к падению советской власти с таким же равнодушием, с каким ростовское и новочеркасское население смотрело на беды Добровольческой армии. Козлов пишет о своем пленении: «Когда нас вели по Поповке, толпа любопытных обывателей глазела на нас, отпуская по временам остроты по нашему адресу и подзадоривая чехов на расправу с нами… Лицо у меня было запачкано грязью, что я сделал намеренно, чтобы не быть узнанным кем-либо из обывателей и выданным чехам».

С чехословацкого мятежа в России началась настоящая тотальная война, когда все воюют со всеми. С отпадением Сибири от Советской республики враги большевиков получили мощный плацдарм, где стали развертываться новые армии, которые возглавил адмирал Колчак. У разбитых было белогвардейцев открылось второе дыхание, и вскоре появилось несколько театров военных действий. В июне Антанта начала интервенцию и оказала белогвардейцам существенную материальную помощь, так что Деникин смог переформировать свои разбитые части и возобновить наступление. Помощь получили и части генерала Юденича, начавшие поход на Петроград с территории Эстонии. И вся эта кровавая эпопея стала возможной благодаря решению не выплачивать царские долги. Пожалуй, день, когда Ленин и его соратники решили махнуть рукой на долги западным кредиторам, и должен считаться днем начала великой российской гражданской войны, потому что булавочные уколы от карликовой Добровольческой армии не идут ни в какое сравнение с последствиями этого шага.

Теперь уже не было недостатка в желающих воевать. И белые, и красные вели войну с исключительным ожесточением, и каждое новое зверство с той или другой стороны вызывало возмездие в виде нового зверства. Так что через год после принятия Декрета о мире страна, еще недавно страстно желавшая покончить с войной, с увлечением воевала на несколько фронтов.

Гибель империи // ГКЧП