Апокалипсис – книга надежды. Курс 12 уроков

• Текст Апокалипсиса делится на 22 главы, и главы 11–13, занимающие в повествовании центральное положение, взаимосвязаны между собой. Эти три главы объединены указанием на один и тот же промежуток времени (три с половиной года).

• Начало и конец повествования Апокалипсиса тоже имеют общность – послания церковным общинам второй главы содержат эсхатологические обетования, развивающиеся в видении Небесного Иерусалима последних глав; также в обоих разделах разрабатывается тема Церкви. Можно сказать, что начало повествования имеет определенную тематическую «симметрию» с концом. Таким образом, построение Апокалипсиса имеет «центр» и симметричные друг с другом «края» – такая композиция называется «хиазм» (по схеме АВССВА).

• В повествовании очевидно противопоставлены друг другу два «великих города» – Вавилон (Откр 17–19) и Небесный Иерусалим (Откр 21–22).

Итак, мы убедились, что образы Апокалипсиса ни в коей мере не нагромождены хаотично, повествование развертывается в соответствии с определенной логикой, причем конец одной части и начало следующей сам автор выделяет особыми «маркерами».

Наиболее близкий ветхозаветный прототип Апокалипсиса – книга пророка Иезекииля

Здесь можно задать вопрос: уникален ли Апокалипсис по своему композиционному построению или же в предшествующей ему традиции уже были сходные произведения? В отношении построения Апокалипсиса ему наиболее близка ветхозаветная книга пророка Иезекииля. Последовательность видений Апокалипсиса в общем и целом следует последовательности основных видений Иезекииля; примечательно, что Иезекииль, как и Иоанн, находится не в земле Израильской, а на далекой чужбине, в Вавилонском плену, и там ему открываются видения о происходящем в духовном центре Израиля – Иерусалиме.

Книга пророка Иезекииля начинается с видения великой колесницы Божией на небе и служащих Богу небесных сил (Иез 1–2, ср. Откр 4), затем пророк видит «запечатление» верных (Иез 8–9, ср. Откр 7), оставшихся непричастными к совершаемым в Иерусалиме беззакониям. Впечатляющее видение о «сухих костях», к которым пророк обращает слово Бога, и они вновь получают плоть и дух жизни, являет собой образ восстановления израильского народа из «рассеяния» в плену, а также служит прообразом воскресения мертвых (Иез 37, ср. Откр 20). В конце книги Иезекииль переходит к эсхатологии – книга изображает битву Бога с силами зла, полчищами князя Гога из земли Магог (Иез 38–39, ср. Откр 20), и повествование завершается ярким видением обновленного, восстановленного Иерусалима (Иез 40–48, ср. Откр 21–22:5).

Предпосылки, принимаемые при толковании образов

Приступая к рассмотрению образов Апокалипсиса, все толкователи принимают следующие предпосылки:

1. Смысловое значение одних и тех же образов, встречающихся в разных главах книги, постоянно. Если где-либо в тексте дано истолкование некоторого образа, то такое же значение актуально и для остальных появлений подобного образа в повествовании. Так, из 12-й главы мы узнаем, что красный дракон есть «древний змий, называемый диаволом и сатаною» (Откр 12:9). Следовательно, во всех остальных главах, где упоминается дракон (Откр 13, 20, 21), его следует понимать так же. В 17-й главе ангел дает Тайнозрителю объяснение, что представляет собой блудница Вавилон: «Жена… есть великий город, царствующий над земными царями» (Откр 17:18).

2. В разных смысловых отрывках одни и те же действующие лица могут быть показаны с помощью разных образов. Например, христианская Церковь изображается в виде «великого множества» людей, славящих Бога на небесах (Откр 7), и также в виде Женщины, облаченной в солнце (Откр 12), в образе Невесты Агнца (Откр 19). Христос представлен и как «Подобный сыну человеческому» (Откр 1), и как Агнец (Откр 5), и как младенец, рожденный Женщиной, «облаченной в солнце» (Откр 12), и как всадник на белом коне (Откр 19). Благодаря этому создается объемная характеристика изображаемого и формируется содержательное богатство Апокалипсиса.

3. Различные образы объединяются в группы, соотносящиеся между собой. Прежде всего, в повествовании присутствуют «силы добра» и «силы зла». В частности, дракон, первый зверь и второй зверь-лжепророк представляют собой богопротивные силы, своего рода «лжетроицу». Дракон-сатана дает свою власть «первому зверю» (богоборческому государству или правителю), который противостоит Христу. Блудница Вавилон, соблазняющая «все народы», является антагонистом Невесты Агнца-Христа – града небесного Иерусалима (Откр 21–22). Повествование Апокалипсиса изображает развивающееся противостояние между добром и злом и полную финальную победу добра[71]; в 18-й главе происходит суд над Вавилоном, в 19-й главе описывается явление Иисуса Христа миру и поражение зверя с его войсками, а в 20-й главе окончательно побежден дракон.

Указанные предпосылки достаточно просты и интуитивно понятны, однако они закладывают фундамент для дальнейшего истолкования образов.

Три подхода к толкованию Апокалипсиса, вытекающие из его жанровых особенностей