Апокалипсис отменяется

Я тупо уставился в экран, чувствуя, как холодеет спина, а по хребту поднимается волна мурашек.

Где-то в другом мире, не таком красочном, но почему-то называемом реальным, взвыла сигнализация. Я вскочил, успев краем глаза отметить лезвие чужого ножа, медленно перечеркнувшего мое горло…

Дверь в операторскую распахнулась, доктор Франкенштейн влетел, как гоночный болид.

– Огурцов!! «Десятка» отключилась!

Я промямлил испуганно:

– К-как «отключилась»?!

Штерд заметался по комнате, с огромной скоростью считывая показания компьютеров.

– Вот так, пинцет тебе в аппендикс! Сама отключилась, чтоб ее геморрой пробил, и отказывается принимать пароль доступа!!

– Отказывается принимать пароль?! Этого не может быть!

Штерд вдруг замер возле моего компа, нагнулся к экрану. Там выползла надпись от пользователя с ником «10»: «Ну что, Огурцов, получил? Зови Франкенштейна, теперь за отрезанное ухо расплачусь…»

* * *

Профессор Штерд секунду рассматривал надпись, потом, не отрывая взгляда от экрана, спросил:

– Огурцов, голубчик, что это?

От его спокойного и добродушного тона мне захотелось застрелиться.

– Эм-м, доктор… то есть профессор Штерд, – промямлил я. – Видите ли, чтобы системному администратору понять, собственно, с чем он имеет дело… ему, э-э, нужно адекватно протестировать оборудование…

– А новые игры наиболее полно отобразят картину? – с добродушным пониманием закончил Штерд. Его голос оставался ровным, отчего было еще страшней: – Особенно через сверхсекретный сервер, да?

Мне показалось, что я стою на краю бездонной пропасти, а за моей спиной галдящая толпа требует моей немедленной кончины. Что ж, вполне предсказуемое будущее. Минимум, что со мной сделают, – уволят…

Динамики моего компа настойчиво пикнули, всплыло окошко чата.

– Что? – съязвил Штерд. – С друзьями общаешься? Франкенштейна обсуждаешь, безработный ты наш?

Мне захотелось провалиться сквозь землю от стыда. А Штерд нагнулся к монитору, чему-то язвительно улыбаясь и приговаривая: «Профессор, конечно, лопух, но аппаратура при нем…»

Температура в операторской вдруг неуловимо сменилась, будто налетел арктический ветер. Я с дрожью заметил, как улыбка медленно сползла с лица Франкенштейна, гневная краска сменилась мертвенной бледностью. Заинтригованный, я подался вперед, стараясь прочитать сообщение.

«Ну чего ты на Огурцова раскричался? Садись уже, сразимся с тобой. За ухо отомщу, скотина лысая…»

Штерд растерянно выпрямился, машинально погладил лысину, спросил скомканно:

– Огурцов… это что?.. «Десятка»? В Интернете?!

От страшной догадки сердце замерло, а по венам прокатилась волна азота. Так вот что происходит! Неубиваемый игрок – «десятка»? Но… как?!

Секунду Франкенштейн переводил взгляд с меня на монитор и обратно, потом взревел:

– Что стоишь, идиот! Отключай его!

Стремглав я ринулся к компу, свернул байму. За спиной ошарашенно выдохнул Штерд, увидев отключенную систему защиты и введенные коды доступа.

«Конец мне, – мельком подумал я, холодея. – Конец…»

Динамики гневно рявкнули, экран вспыхнул: «Пароль неверен! О попытке взлома системы защиты будет сообщено…»

– Черт! – пробормотал я в ответ на вопрос в глазах Франкенштейна. – Наверное, в спешке пароль неправильно набрал…

После третьей неудачной попытки войти в систему «десятки» окно с игрой само выпрыгнуло на монитор. Выскочило сообщение:

«Коды доступа я сменил, железячник. Не трать мое время, давай сюда Франкенштейна».

– Он… не отключается… – выговорил я едва слышно. – И требует вас…

Секунду Штерд оценивал ситуацию, потом выхватил из кармана телефон.

– Иванов?.. да знаю я, сколько времени, заткнитесь и слушайте!.. Заткнитесь, я сказал!! Код красный, ситуация внештатная! Срочно группу захвата ко мне!

«Все, – снова подумал я. – Расстреляют!»

А Штерд уже снова набирал номер.

– Тимур, просыпайся! Чтобы через пять минут был здесь с Павлом! – рявкнул Франкенштейн в трубку и повернулся ко мне: – Найди все адреса серверов этой баймы, распечатай и… молись, парень…

* * *

Сгорая от стыда, я ринулся на поиски адресов. «Десятка» то и дело слал сообщения с требованием посадить Штерда за клаву, даже обрубал мне доступ к поисковикам. Пришлось, с молчаливого согласия профессора, пообещать ему дуэль с Франкенштейном через десять минут.

– Вот, профессор. – Я протянул Штерду листки свежих распечаток.

– Отлично… – прошептал он, бегая взглядом по строчкам. – Превосходно! Байма новая, делали у нас, еще не успела «расселиться» на все континенты. Шесть серверов в России и один в Англии… превосходно! Будь благословенна славянская неторопливость!

За дверью послышался топот, металлический лязг, отрывистые команды. Профессор мазнул взглядом по часам на запястье, сказал удовлетворенно:

– Хоть кто-то действует профессионально.

Я только голову опустил. Франкенштейн с распечатками быстрым шагов вышел, я слышал, как в коридоре он что-то говорит вполголоса, кому-то объясняет. В ответ по-армейски гаркали: «Так точно!» А я стоял как в воду опущенный.

Наломал я дров, ох и наломал… мозг против воли стал раскручивать линию неудачной поимки «десятки», и у меня засосало под ложечкой.