Аполлинария Суслова

Несколько назад он мне говорил, что брак хоть и полезное учреждение, но для некоторых людей, особенно тех, которые свободы вкусили, – не годится, что жениться хорошо человеку, имеющему собственность и занимающемуся обработкой земли, но тому, кто живет своим умственным трудом, хочет многое видеть и знать, нельзя себя связывать. «А любовь, – сказал он, – страсть что такое? Лишний скандал. Занимайтесь литературой, окружите себя дельными людьми, и только».

Я с ним согласилась. А на другой день мне говорил мой учитель, обожающий свою молодую жену и ребенка, что в любви только и есть счастье. Они все против. Кого же слушать? Вчера Саик мне говорит, что нужно выходить замуж только не по страсти; нужно избрать человека с умственными, нравственными и физическими качествами, с положением в свете.

Может быть, он и прав, может быть, выходя замуж таким образом, я и не удалюсь слишком от его программы жизни умственной, но как бы то ни было, что б ни значили его слова, я дешево не сдамся.

Суслова А. П. Годы близости с Достоевским. С. 121–122.

16 мая [1865]

Милая Полинька, какие вы чудные: уехали, адреса не прислали, сами не пишите – словом, пропали! Я должна была отыскивать адрес Лугинина и тогда узнала, что и вы живете в одном с ним доме.

Я ездила на пасху в Брюссель; я очень люблю тамошнюю русскую церковь и еще более хозяев моих. Разумеется, приехала я на 4 дня, но прожила более двух недель. Когда заедешь в Брюссель, никогда не знаешь, как выедешь. Ныне да завтра, а все живешь.

А вы что поделываете? Я, не получая от вас вестей, соскучилась по вас. Имеете ли вы известия из России? Я слышала, что «Эпоха» Достоевского приказала долго жить[161], что «Современное Слово», «Отечественные Записки», «Библиотека» при последнем издыхании. Это все доказывает, как много там денег и как любят там читать. Говорят, что Дост. собрал своих сотрудников и, как прилично честному человеку, заплатил все деньги, возвышавшиеся до 40 т. сер., и закрыл журнал. Все это весьма печально. Лучше, как я, сидеть с цветами и птицами. Время приходит такое, что надо смириться. Ничего не поделаешь! Будем ждать всего от далекого будущего.

Мое перо не хочет писать, а другого нет под рукою. Целую вас тысячу раз и люблю по-прежнему. Надеюсь, что вам хорошо с сестрою – ведь вы с ней, не правда ли? Сын мой и Утин вам кланяются. Утин ездил в Берлин с больным братом, которому там делали операцию, и возвратился. Здесь он узнал о болезни другого брата, Николая. Кажется, оба они (т. е. и жена его) больны. Жаль их очень.

Говорят, что Н. Ут. приедет в Париж советоваться с докторами. Верно, и она с ним приедет.

А вы когда? Целую вас, моя милая Полинька, и, надеюсь, до свидания.

Neuilly Rue Peraunet 27

16 мая.

Ев. С.

Е. В. Салиас – А. П. Сусловой // Долинин А. С. Достоевский и Суслова. С. 273–274.

Петербург, 7(19) мая 1865 г.

Ф. М. Достоевский – А. П. Сусловой (несохранившееся письмо).

17 мая. Вторник

Презабавная шутка – жизнь, раз ее попробовал. – Видишь, что скверно; но думаешь, нет, это не то, я был слишком опрометчив, слишком скор, и в другой раз человек – уж не опрометчив и не скор, – говорит Го. – А вы, вы будете так же, как другие, будете обманывать, будете обмануты.

27 [мая]

Gault мне объяснил сегодня, отчего на Espelani такие низкие дома. От того, что они vis-à-vis с цитаделью, построенной во время Louis XIII.

Суслова А. П. Годы близости с Достоевским. С. 123.

[1-ая половина июня 1865]

Boissière…

Route de Chène

Genève

Любезная Аполлинария Аркадьевна[162].

Книги получила, не могу ли еще чем служить, приказывайте? Время идет, и я радуюсь, что скоро увижу вас и вашу сестру.

Мне бы очень хотелось, чтоб вы съездили в Берн, Г[ерцен] остался очень доволен школой. Ольга отправляется туда послезавтра. Школа эта для народа, из России присланы разные особы осмотреть ее, мне бы хотелось, чтоб вы повидались с этими господами, может, вам было бы это полезно для ваших планов[163].

Об себе не могу сегодня ничего сказать, я все еще в тумане, не знаю даже, приедет ли сестра или нет, кажется, что нет. До сих пор не решено, где и как мы проведем зиму, – говорят, что Boissière… слишком холодна. Читаете ли вы «Колокол»? Когда едете в Россию? Вы бы смеялись, если б видели, как я себя заваливаю матерьяльной работой, чем больше, тем лучше – кто меня бы любил, тот бы меня никогда не избавлял от физического труда, даже если б он вредил здоровью; как-то деревенеешь – и становится понятно, как в крестьянском быту работа спасает человека от страшных страданий. Меня тянет в монастырь, где бы не было религии, а строгий чин, работа беспрестанная да тишина могильная – а вы скажете нет, я знаю, вам жизнь нужна, ну да вы правы, потому что вы живы.

Крепко жму вашу руку, а вы пожмите за меня руку вашей сестры, что вы мало об ней пишете?