Апостол Павел в свете Посланий

Для Павла основным знаковым отличием христианина на бытовом уровне являются новые этические принципы общежития между людьми, воспринимаемые в качестве «каждого», но в единстве существования общины («церкви») как целого. Побудительным мотивом к изменениям такого рода является «угождение Богу» согласно тем правилам, «какие мы дали вам заповеди от Господа Иисуса». И новые этические нормы формулируются Павлом по апофатическому принципу: не то, не так, как было. В качестве точки отталкивания естественно выбирается поведение язычников, реальное или предписываемое, но обязательно в негативном ракурсе: «Ибо воля Божия есть освящение свыше, чтобы воздерживались от блуда, чтобы каждый из вас умел соблюдать свой сосуд в святости и чести и не в страсти похотения, как язычники, не знавшие Бога; чтобы вы ни в чем не поступали с братом своим противозаконно и корыстолюбиво: потому что Господь – мститель за все это» (4:3–6). Собственно, эти заповеди не отличаются от привычных верхозаветных. Да и диктуются они от имени Бога Отца, сохраняющего грозные черты карателя – мстителя за нарушение воли Его. Хотя Павел и передаёт эти функции здесь Господу.

Павел старается привить бывшим язычникам навыки их исполнения не под страхом нарушения воли Божией, но в качестве внутренней добровольности к побуждению их исполнения. Т. е. меняются не сами заповеди, но характер побудительности к их исполнения. Но еврею Павлу напоминание о наказании не кажется излишним. Да и его адресатам оно вполне понятно.

«Ибо призывает нас Бог не к нечистоте, но к святости. Итак, непокорный непокорен не человеку, но Богу, который и дал нам Духа Своего Святого» (4:7–8). Который, заметим, судя по тексту, и является исполнителем воли Бога. Не очень ясного: Отца или Христа, с которым, обычно, связывается Дух Святой.

В своём перечислении заповедей Павел выделяет требование «соблюдать свой сосуд в святости и чести», понимая под последним физическое тело верующего, следуя и здесь правоверному иудаизму. Напомним, что иудеи (и раннее христианство) воскресение воспринимали как совместное: души и тела. Позднейшее христианство призывало «умалять» тело, считая его темницей души. И ещё: речь идёт о соблюдении статуса избранности, общении «с братом своим».

В последующих стихах эта тема распространяется на братию «по всей Македонии», добавлением рекомендаций «стараться о том, чтобы жить тихо, делать своё дело и работать собственными руками по заповедям нашим» (4:9-11). Рекомендации чисто практические, особенно при постоянно возникающих конфликтных ситуациях: не надо давать лишних поводов, «чтобы вы поступали благочинно перед внешними и ни в чем не нуждались» (4:12). Павел здесь предусмотрителен.

И следует неожиданный переход: «не хочу же оставить вас, братие, в поведении об умерших, дабы вы не скорбели, как прочие, не имеющие надежды». Возможно, эта проблема и была непосредственным поводом к написанию Послания? Но она поставлена и её разрешение имело, по-видимому, особое значение для осознавания своей настоящей и особенно будущей жизни не только для адресата, но и для самого Павла. Судьбы умерших, равно как и живущих, накануне ожидаемого Второго Пришествия Христа будут ли едиными или их ждёт различное будущее? И Павел отвечает с видимой решительностью: «Ибо, если мы веруем, что Иисус умер и воскрес, то и умерших в Иисусе Бог приведет с ним»» (4:14). Отметим, что приведёт Бог: Иисус выступает в роли сопровождающего. И далее разъясняет порядок очередности воскресения: «Ибо сие говорим вам словом Господним (!? – Ф.Г.), что мы живущие, оставшиеся до пришествия Господня, не предупредим умерших, потому что сам Господь при возвращении, при гласе Архангела и трубе Божией сойдёт с Неба, и мёртвые во Христе возникнут прежде; потом мы, оставшиеся в живых, вместе с ними восхищены будем на облаках в сретение Господу на воздухе, и так всегда с Господом будем» (4:13–17).

Если кратко: раньше умерли, раньше и воскресните – «утешайте друг друга сими словами» (4:18). Таков первый, известный нам, «протокол» всеобщего воскресения. В дальнейшем их будет множество.

И ещё раз отметим: главной действующей фигурой в воскресении является Христос. Бог освящает действо ореолом любви, отстраняясь от сути его свершения. Это психологическая установка Павла и других апостолов (или наоборот?) предопределила ход развития христианства, где главной фигурой стал спасающий Бог Сын – Господь, а не просто господствующий Бог – Творец, что, кстати, почувствовал и Маркион в попытке создать свою версию христианства в духе посланий Павла.