Арабская поэзия средних веков

За ту отдам я душу, кого покину вскоре,
За ту, кого я помню и в радости и в горе,

За ту, кому велели, чтобы со мной рассталась,

За ту, кто, убоявшись, ко мне забыла жалость.

Из-за нее мне стали тесны степные дали,

Из-за нее противны все близкие мне стали.

Из-за нее возжаждал я дружбы супостата

И тех возненавидел, кого любил когда-то.

Уйти мне иль стремиться к ее жилью всечасно,

Где страсть ее бессильна, а злость врагов опасна?

О, как любви господство я свергну, как разрушу

Единственное счастье, возвысившее душу!

Любовь дает мне силы, я связан с ней одною,

И если я скончаюсь, любовь умрет со мною.

Ткань скромности, казалось, мне сердце облекала,

Но вдруг любовь пробилась сквозь это покрывало.

Стеснителен я, буйства своих страстей мне стыдно,

Врагов мне видно много, зато ее не видно.

«Ты видишь, как разлука высекла…»

Ты видишь, как разлука высекла, подняв свое кресало,
В моей груди огонь отчаянья, чтоб сердце запылало.

Судьба решила, чтоб немедленно расстались мы с тобою,—

А где любовь такая сыщется, чтоб спорила с судьбою?

Должна ты запастись терпением: судьба и камни ранит,

И с прахом кряжи гор сровняются, когда беда нагрянет.

Дождем недаром плачет облако, судьбы услышав грозы;

Его своим печальным спутником мои избрали слезы!

Клянусь, тебя не позабуду я, пока восточный ветер

Несет прохладу мне и голуби воркуют на рассвете,

Пока мне куропатки горные дарят слова ночные,

Пока — зари багряной вестники — кричат ослы степные,

Пока на небе звезды мирные справляют новоселье,

Пока голубка стонет юная в нарядном ожерелье,

Пока для мира солнце доброе восходит на востоке,

Пока шумят ключей живительных и родников истоки,

Пока на землю опускается полночный мрак угрюмый, —

Пребудешь ты моим дыханием, желанием и думой!

Пока детей родят верблюдицы, пока проворны кони,

Пока морские волны пенятся на необъятном лоне,

Пока несут на седлах всадников верблюдицы в пустыне,

Пока изгнанники о родине мечтают на чужбине,—

Тебя, подруга, не забуду я, хоть места нет надежде…

А ты-то обо мне тоскуешь ли и думаешь, как прежде?

Рыдает голубь о возлюбленной, но обретет другую.

Так почему же я так мучаюсь, так о тебе тоскую?

Тебя, о Лейла, не забуду я, пока кружусь в скитанье,

Пока в пустыне блещет марева обманное блистанье.

Какую принесет бессонницу мне ночь в безлюдном поле,

Пока заря не вспыхнет новая для новой, трудной боли?

Безжалостной судьбою загнанный, такой скачу тропою,

Где не найду я утешения, а конь мой — водопоя.

«Сказал я спутникам…»