Арабские звезды сияют ярче

– Это страшно, хорошо заруби себе на носу. Ладно, проституцией заставят заниматься…

– Не… не хочу!

– А то ведь на запчасти разберут – сердце, печень, почки и так далее, – капитально запугивал девочку Терехов. – Без моего ведома из города…

– Хорошо, хорошо, я никуда!

– И к чужим ни в гости, ни в машину… пока вообще по гостям не ходи, как только смеркается, должна быть дома. Рите ни слова, Вениамину ее покажешь. А сейчас собирайся, здесь оставаться нельзя, дверь мы опечатаем.

Это минута дела – снять косынку и фартук, ведро и тряпки отнести в ванную комнату, ремешок сумочки закинуть на плечо, ну и живо переобуться. На этот раз Алина кеды, в которых убирала, сложила в целлофановый пакет, ведь ей больше не придется наводить чистоту в этой квартире. А на улице смеркалось, ребята ждали Терехова возле дома на детской площадке – там крепкие скамейки.

– Кто повезет нашу юную даму домой? – спросил Павел.

– У меня вообще машины нет, к тому же подошва отклеивается, – дал задний ход Женя, намекнув, что провожать девушку не намерен даже пешком.

– Я же на тебе приехал сюда, моя стоит у прокуратуры, – сказал Феликс, когда Павел перевел на него взгляд.

– Придется Вениамину везти, – поставил точку Терехов.

– Она дерется, – предупредил тот, будто следователь собрался сам везти дикарку. – И кусается.

– Это было недоразумение, прости ее, – хихикнул Феликс.

– Ничего себе недоразумение! – метнул в него хмурый взгляд Вениамин, затем в девушку. – Чуть руку не откусила. Акула…

Нисколько не раскаиваясь, Алина стояла спокойно, теперь она никого не боялась и явно не была против, чтобы ее отвезли домой.

– Веня, бери девушку и вези.

Это был приказ Терехова, правда, закамуфлированный в мягкую форму, Вениамину ничего не оставалось делать, как посадить девчонку в машину.

– Пристегнись, – скомандовал он, заводя мотор.

Алина возилась с ремнем, не попадая в замок ремня безопасности. Он забрал у нее язычок и вставил, куда надо, проворчав:

– Крутая, а ремнем пользоваться не умеешь.

– У меня нет машины, я редко езжу в легковой, – огрызнулась Алина. – Зато вы, менты, все имеете личный транспорт, превышающий по стоимости ваши зарплаты. – И отвернулась от Вени.

– А я из деревни, мои родители имеют три машины, одна моя – эта. Я ее заработал, потому что с утра до ночи вкалывал вместе с ними. Они выращивают кур, уток, кроликов, гусей. Не то что вы, городские, засели в своих муравейниках и понятия не имеете, что такое – пахать без выходных и без Турций с Таиландами.

Последнее предложение сказал язвительно, будто Алина мажорка какая, не знающая, сколько стоит килограмм сахара, что несомненно задело девушку:

– Много ты знаешь про городских, умник! Эй, не туда едешь!

– А куда? Ты не сказала.

– На Бубновку поворачивай. Ой, ты же город плохо знаешь. Сверни направо, потом еще направо и прямо… дальше буду подсказывать.

В общем, в салоне восстановился если не мир, то вполне разумная терпимость, даже обменивались кое-какими фразами, не относящимися ни к поездке, ни к чему другому. Но когда она упомянула Орлика, мол, не верится ей, что он был злодеем, тут какая-то ошибка, на это Вениамин ответил:

– Чтобы прийти к этой «ошибке», как ты говоришь, Терехову и ребятам пришлось больше трех месяцев работать с двумя убийствами и покушением, Орлик четвертая жертва… Кстати! А где ты тесак взяла? В квартире делали обыск, такие вещи обязательно подлежат изъятию…

– А я знаю тайник, случайно его нашла, когда убирала, и не сказала Михаилу Спиридоновичу. Нож у меня в сумке, это не будет воровством?

– С ума сошла? – пришел в ярость Вениамин. – Это холодное оружие, уголовно наказуемое за ношение!

– И в сумочке нельзя? Я же не знала!

– А что ты вообще знаешь? В городе живешь, вы все здесь продвинутые, где не надо! Но элементарных вещей не знаешь!

– Я училась, а не ваши законы изучала, – вскипела и Алина.

– Они и твои тоже, – парировал он. – Уф, какая дремучая… В общем так, завтра же приедешь к Терехову и сдашь оружие… нож. Поняла?

– Он такой красивый… – надула губы Алина, ей очень не хотелось расставаться с ножом. – Там на лезвии рисунок Перова «Охотники на привале»…

– Я сказал, сдашь оружие завтра! – рявкнул Веня.

– Не кричи. Сдам. Но Орлик же все равно умер…

– Не своей смертью. И сколько раз тебе повторять – сдать нож!

– Я же сказала, сдам, сдам! – зашипела Алина.

– Лично Павлу Игоревичу. Смотри ты, Перов… Это кто?

– Художник. Великий русский из XIX века… Я люблю классическую живопись и рисовать люблю.

Ему стало неловко от своего незнания, но жизнь только началась, у него есть время узнать много интересного. Вениамин вернулся к делу:

– Значит, тайник… А где он?

– В подоконнике, с боковой стороны. Я нечаянно нажала на пимпочку, а там как щелкнет и коробка вылетела… я так испугалась. Сейчас налево поверни.

– Что за пимпочка? Где она?

– Ну, как объяснить… Это надо показать, она незаметная.

– Ладно, завтра приедешь, отдашь нож, а потом поедем к Орлику, и ты покажешь… пимпочку. А что еще там лежит?