Арабский халифат. Золотой век ислама

Абдул-Малик назначил своего сына Язида быть халифом после аль-Валида и Сулеймана и заставил этих двоих поклясться в том, что они выполнят его повеление. Несмотря на это, Сулейман сразу же назвал своим преемником сына Айюба. Однако последний умер раньше его, и прежде чем Сулейман смог передать наследование своему второму сыну Дауду[129], который осаждал Константинополь, он сам слег при смерти. Тогда Раджа применил свое влияние и убедил его составить богоугодное завещание. Пропустив следующего наследника, Сулейман в последней воле назначил халифом своего благочестивого двоюродного брата Умара ибн Абдул-Азиза и Язида ибн Абдул-Малика после него. Раджа остался с умирающим халифом, повернул его в сторону киблы и закрыл ему глаза. Никому не сказав о смерти халифа, он созвал Омейядов в дабикскую мечеть и потребовал от них присягнуть на верность преемнику, которого Сулейман назначил в своем завещании, не называя при этом никаких имен[130], и лишь после того, как они это сделали, он сообщил о смерти Сулеймана и назвал имя выбранного тем преемника. Это стало неожиданностью, ведь Умар происходил из побочной ветви, которую оттеснил Абдул-Малик, и теперь сын Абдул-Малика отдал ему предпочтение перед многочисленными потомками по прямой линии! Никто не мог этого даже помыслить, и он сам, пожалуй, менее всех, однако это решение не вызвало никакого серьезного противодействия. Раджа, по-видимому, предпринял именно те меры, которые и требовались. Хишам ибн Абдул-Малик, конечно, не желал приносить присягу новому халифу, но его урезонили под угрозой меча. Абдул-Азиз, сын аль-Валида I, не присутствовал в Дабике. Услышав о смерти Сулеймана, он подумал, что его время пришло, но, узнав, что халифом стал Умар, взял себя в руки.

Глава 5 УМАР II И МАВАЛИ

Умар II был сыном Абдул-Азиза ибн Марвана, который долгое время был наместником Египта. По материнской линии он происходил от Умара I и придавал этому обстоятельству огромное значение. Родившись в Медине при Язиде I, он провел там большую часть юности и воспитывался в традициях города пророка. После смерти отца (в 84 или 85 году от хиджры) Абдул-Малик вызвал его в Дамаск и отдал ему в жены свою дочь. Аль-Валид I послал его в Медину в качестве наместника над Хиджазом, думая этим стереть горькие воспоминания о его предшественниках и примириться с жителями Медины. Он вступил в близкие отношения со знатоками Писания и процветавшей там научной традиции и не обижался на то, что они находили много поводов для осуждения поступков правительства Омейядов, особенно аль-Хаджжаджа. Вследствие этого революционеры Ирака стали искать убежища в Хиджазе. Это, конечно, не нравилось аль-Хаджжаджу, и по его настоянию Умара отозвали из Медины. Однако он не попал в опалу, он был братом жены аль-Валида и оставался у него в милости, да и Сулейман тоже высоко его ценил.

Как мы видели, ислам пустил крепкие корни в правящей династии. Муавия, Абдул-Малик, аль-Валид и Сулейман образуют, так сказать, восходящую шкалу, высшей точкой которой является Умар II. Но его благочестие отличалось от благочестия его предшественников, оно пронизывало всю его жизнь совершенно иначе и определяло его общественные действия. Сулейман был сибаритом-распутником, Умар – почти аскетом; первому власть предлагала неограниченные возможности для получения наслаждений; на последнего она налагала бремя ответственности. Во всем, что Умар делал, перед его глазами стоял Божий суд, и он постоянно пребывал в страхе, вдруг будет не в силах выполнить то, что от него требует Бог.

Умар не был склонен к завоевательным войнам, хорошо понимая, что они ведутся не ради Бога, а ради добычи, хотя нельзя сказать, он ли первым отозвал мусульманскую армию от Константинополя. Не мог он и по принципиальным соображениям положить конец джихаду против императора, но отказался от аванпостов и переместил гарнизоны в тыл. Он также добровольно был готов отдать Маверранахр, если бы ислам уже не установился слишком прочно в некоторых тамошних городах, но по меньшей мере он запретил дальнейшее расширение границ в том направлении[131]. Его главное внимание было направлено на внутреннюю политику, и с его приходом к власти в ней начались перемены, перемены совсем иного рода и гораздо большей важности, нежели те, что отличали Сулеймана от аль-Валида.