Арагон

Я замерла за дверью, через порог которой ещё ни разу не перешагивала, наблюдая за Адрианом. Никого не было. Кроме нависшей, темной тени над телом короля. Хотя тенью это было назвать сложно — это были человеческие очертания, которые клубились черным дымом. И если бы не резкий поворот головы существа, я бы не узнала его. Красные глаза чернокнижника пронизали ненавистью. Я отшатнулась, стукнувшись об косяк двери, и тень, взмыв в потолок, испарилась. То, что это было не видением, а реальностью, подтверждали затрепетавшие огоньки свечей. Пахло серой.

Отчего-то вспомнилось, как я увидела под кроватью Адриана рукоять меча черного рыцаря. А ведь если он лежал в гробнице, значит, принадлежит чернокнижнику. И что, если он его ищет? Меня охватил страх, и я ринулась из часовни. На улицах начал толпиться народ. Пришлось пробираться сквозь толпу к замку.

Подходя к покоям Адриана, я успокаивалась и допускала мысль о том, что, возможно, я придумала себе теорию о том, что духу нужен его меч. Заметив у дверей живого стражника, я совсем успокоилась. Решила всё-таки проверить Адриана, раз пришла, и заодно, возможно, поговорить с ним о том, что я не собираюсь уходить, куда бы он меня не посылал.

Зайдя в покои принца, я услышала, как за моей спиной захлопнулись двери, — и встала, боясь пошевелиться. У кровати стоял чернокнижник, я его узнала сразу, хотя был похож он теперь на простого человека, нежели на умершего духа. В его руках, обрётших очертания человеческих и осязаемых, был знакомый мне меч. Я вздрогнула от наплыва боли в старой ране. Чернокнижник обернулся на звук закрывшихся дверей и увидел меня, нервно пытающуюся сползти по стенке подальше от духа. Хотя духом его было сложно назвать, потому что передо мной стоял уже человек. У него было обманчиво молодое смуглое лицо, и желтые, как у животного, глаза. Вот они вспыхнули красным сиянием, и отчего-то я вспомнила отражение духа в омуте памяти.

— Он умер, — произнесся голос духа, — В чем смысл моего существования после смерти теперь?

Похоже, он говорит о короле. Я, сохраняя спокойствие, смотрела на духа с любопытством. Впервые оно говорило что-то больше одного слова, и уже не вызывало такой страх, как раньше.

— Призраки! — чернокнижник повернулся ко мне, и черная мантия яростно взметнулась, — Призраки отличаются от вас, и если бы вы захотели воевать против них, вы бы никогда не победили. Мертвых всегда будет больше, чем живых.

Он оперся о черный меч, от которого я старательно пыталась отдалиться.

— Они ходят вокруг вас, и вы даже не замечаете их, считая себя в безопасности. А ведь это даже не так… — продолжил шептать призрак уже надгробным голосом. Он пытается меня испугать?

Я глядела на обычное лицо чернокнижника, даже не напоминавшее о том, что он был мертв, и мне было уже не так страшно. Его коротко постриженные волосы выглядели непривычно для наших мест, и почему-то это вызвало нервную усмешку.

Но колдун не обратил на это внимания, странно поглядывая своими краснущими глазами. Затем его взор упал туда, где пощипывала от боли рана, и перевел взгляд на свой меч.

— Интересно…

Мне тоже интересно. Очень! И вот прям сейчас и спрошу.

— А как вас убили?

— Сожгли пламенем драконов. К моему удивлению, скелет уцелел, поддерживаемый последними силами.

— Вы хорошо сохранились, — пробормотала я, вспоминая рассказ Роберто о том, какой плохой этот чернокнижник. Знал бы дядя, что я веду с этим злом светскую беседу… По каким-то причинам я не могла судить человека только по рассказам одного или нескольких людей.

— Благодарю, — ответил он и вернулся к исследованию своего меча, — Я заметил, что в твоей душе рана от моего меча. Не расскажешь, как это случилось?

— Я спасала брата… — ответила я, — Когда черный рыцарь напал с этим, он ранил меня.

— Почему же он остановился?

Он что, жалеет, что меня не добили?

— Он испарился. — ответила я, понизив голос, — Загорелся.

— Интересно… Ты знаешь, что существо, призванное убить кого-то моим мечом, не остановится, пока не добьется своего? Единственное исключение — если он прольет кровь хозяина, то самоуничтожится.

Я переваривала услышанное. Как мы можем быть одной крови? Я вновь вспомнила лик чернокнижника в омуте памяти, рядом с моей матерью…

— Смею предположить, что мы одной крови…

Чернокнижник поднял меч, держа его одной рукой за рукоять, другой за лезвие.

— Что вы делаете… — прошептала я, отходя.

— Исцеляю тебя, — меч в руках колдуна загорелся. От пламени его лицо поплыло, как не настоящее, и поняла, что он всё еще дух. Меня охватил жар, рана будто горела в ответ. Я скрючилась и сползла по стенке, глядя, как на пол падает пепел.

Когда всё прекратилось, меча уже не было. Рядом, опершись об королевскую кровать, на полу сидел Драко. Выглядел он уже не так хорошо, как раньше.