Арбалетчики в Карфагене

Так оно всё и оказалось. И рожи знакомые нам встретились, дабы ошибки какой досадной не вышло, кровопролитием ненужным чреватой — нервы-то ведь у всех на взводе, — и пароль оказался правильным. Тем же самым, кстати, что и у ворот был, и реакцию он, конечно, вызвал точно такую же. Ну, хвала богам, сбагрили! Как говорится, баба с возу… Нет, она нормальная баба, всем бы таких, не будь у меня Велии и будь эта помоложе, в её возрасте, так и я бы от такой точно не отказался, но всё же — в данном конкретном случае — на хрен, на хрен…

— Как это по-рюсски? Э-э-э-э… Фрау с бричка — битюг есть легко! — прикололся Серёга. Как-то раз я так схохмил, а ему понравилось, вот и повторяет теперь всякий раз, когда по делу и когда Юлька не слышит.

Ну, дело наше сделано, ВИП-баба с возу в хорошие и надёжные руки сбагрена, можно наконец и расслабиться. А заодно и разжевать наконец кое-что для тех, кто всё ещё не в курсах. Например, об этом козле… тьфу, Козлёнке. Ну к нормальному человеку такое прозвище пристать разве может? То-то же! Козёл — он и в Африке козёл.

На днях означенный козий Гасдрубал как раз соизволил вернуться в Карфаген, да не один, а в компании с римскими послами. В качестве таковых с ним прибыли Гней Сервилий Цепион, Марк Клавдий Марцелл и Квинт Теренций Куллеон. Первый из них — старейший и авторитетнейший из троицы, глава всего посольства, второй — сын консула Марцелла, «меча Рима», завоевавшего Сиракузы и погибшего потом в схватке с войсками Ганнибала, третий — освобождён Сципионом из карфагенского плена. Официальная цель посольства — разрешение спора Карфагена с Масиниссой, который вдруг «вспомнил», что какая-то часть карфагенских земель, оказывается, по праву должна бы принадлежать ему. При заключении мира не помнил, а теперь вдруг как-то резко вспомнил. Осенился вдруг гениальным озарением. С ним это ещё не раз будет происходить. Но это — официоз для быдла. Фактически же в Совете Ста Четырёх послы повели речь совсем не о Масиниссе и его запоздалых территориальных претензиях, а на полном серьёзе «уведомили» Совет о тайных переговорах бывшего суффета города, а ныне простого карфагенского олигарха гражданина Ганнибала Барки с неким иностранным гражданином Антиохом Селевкидом, простым сирийским царём царей. А поскольку этот означенный гражданин Селевкид на данный момент занимает позицию, враждебную Риму и его греческим союзникам, данные переговоры означают не что иное, как злодейское и преступное стремление к нарушению мирного договора между Римом и Карфагеном. Кроме того, ни для кого же не секрет, что простой гражданин Барка имеет некое неформальное влияние на политику карфагенского государства, в связи с чем у сената и народа Рима возникает совершенно законный вопрос — только ли от собственного лица Ганнибал Барка ведёт свои преступные переговоры с Антиохом? И если карфагенское государство не имеет отношения к данному сговору с врагами Рима, то оно обязано немедленно арестовать и выдать виновника Риму. Вот такие разговоры пошли в Совете Ста Четырёх, как и сообщил мне под строжайшим секретом присутствовавший на них тесть. О Масиниссе же там не было сказано вообще ни слова.

Дальнейшее просчитать было несложно. Совет, состоящий уже в большинстве своём из сторонников Баркидов, как и оба их новых суффета, официально арестовывать Ганнибала, конечно же, не рвётся. Но и отказать Риму открыто тоже не может — ведь это война, к которой Карфаген однозначно не готов. Значит, официальное следствие будет всячески затягиваться. Понятно, что Рим это устраивать не может, но понятно и то, что нет пока и повода для угрозы войной. И ещё понятно, что дожидаться ареста Ганнибал уж точно не станет. А посему — следует ожидать частных действий со стороны некоторых частных лиц, настроенных проримски и антибаркидски и имеющих привычку кучковаться вокруг Гасдрубала Козлёнка. И нетрудно было предугадать их попытку арестовать жену Барки — неофициально, поскольку уж её-то обвинить официально абсолютно не в чем, но какая разница? Этого ни в коем случае нельзя было допустить, и мы этого не допустили. Слегка запоздали, правда, поскольку и противник ведь тоже всё понимал и просчитывал и сыграл на опережение, и в результате нам пришлось проводить нашу силовую операцию. Теперь Имилька будет доставлена в Гадрумет, точнее — в приморское имение Баркидов близ этого города, и туда же сбежит сам Ганнибал, когда решит, что пора. О том, чтобы ничто не помешало ему в этом, Арунтий позаботился — ага, нашими руками.