Арена заблудших

Весь мир сжался до ладони, стискивающей ее горло, – и до всеобъемлющей, всепоглощающей, могучей первобытной паники живого существа, стоящего на самой грани своей гибели. Еще мгновения назад где-то в глубине души оставались капли надежды на то, что, конечно же, ее не задушат, ведь не может, ну не может ее жизнь так странно и нелепо оборваться! Этого просто не может случиться! Не с ней! Но сейчас Кристина лишилась и этих крох; душащая ее рука с безжалостной отчетливостью дала ей понять, как нелепа эта юношеская привычка не верить в то, что с тобой не может произойти ничего по-настоящему страшного и непоправимого.

– Для тебя же будет лучше, если ты и правда не с ними, – пробился сквозь гул и грохот сердца в ушах голос незнакомца. – Потому что если это не так, то…

Грубая сила снова ощутимо впечатала девушку спиной в стену трейлера, заканчивая оборванное предложение.

А затем ладонь сжалась с такой силой, что Кристина поняла: это конец.

Перед глазами все померкло, и потому она не сразу осознала, что ее отпустили. Кристина бессильно сползла на землю и зашлась в кашле. Когда она немного отдышалась и смогла осмотреться, то поняла, что зрение к ней почти вернулось.

Страшного незнакомца, конечно, не было и в помине.

Но одно Кристина знала точно: этот человек – где-то в цирке. Всегда рядом. Готовый убить. И все, что она о нем знает, – это мужчина, и от него пахнет бергамотом и экзотической древесиной.

* * *

Кирюша проснулся посреди ночи, ничем не выдав своего пробуждения: не шевельнулся, не изменил ритм дыхания. Он просто открыл глаза и уставился на кровать сестры. Та пустовала. Кирюша обвел взглядом спальню. Тины в ней не было.

Возможно, она пошла на кухню, попить, или в туалет, но Кирюша в этом сомневался. Он откинул одеяло и сел. Ноги сразу попали в тапочки, поставленные у кровати в четко выверенном месте. Забавные пушистые морды собачек на тапочках Кирюше не нравились, они были слишком большими, терлись друг о друга, а глаза-пуговицы косили, но без тапочек ноги мерзли, и приходилось их носить.

Стараясь ступать как можно тише, Кирюша вышел в коридор. Свет в туалете не горел, значит, оставалась только кухня и зал. Но в зале спали родители, Тина туда не сунулась бы. Значит, кухня.

Но и кухня оказалась пустой. Кирюша даже растерялся, потому что логика не выдавала ему никаких других вариантов. Не из дома же Тина ушла? Хотя это было бы здорово! Но Кирюша сомневался, что она так сделает. Тина пришла и выгнала Кристину не для того, чтобы тут же самой уйти.

Оглядев кухню напоследок еще раз, Кирюша пошел обратно в спальню, сел на край своей кровати, бросил взгляд за окно – и вдруг увидел на балконе какое-то движение. Что-то белое трепетало на ветру.

Будь у Кирюши чуть больше воображения, он бы решил, что это привидение. Но воображения у Кирюши не было, и он знал, что привидений не существует. Значит, на балконе кто-то или что-то вполне материальное.

Кирюша подкрался к окну и выглянул.

На перилах балкона стояла Тина – в белой ночнушке, развевавшейся на ветру; это ее край он заметил. Тина стояла, раскинув руки в стороны и запрокинув голову к небу. Все ее тело было выпрямлено, словно натянутая струна, и раскачивалось как кукла-неваляшка, вперед-назад, вопреки всем законам физики.

От неестественности происходящего по рукам побежали мурашки. Осторожно, избегая резких движений, Кирюша попятился. Сел на край кровати, снял тапочки-собачки, поставил их точно на отведенное им место, залез под одеяло, отвернулся к стене и накрылся почти с головой.

Он не знал, сколько прошло времени, прежде чем тихо стукнула балконная дверь и раздался шорох одеяла. Тина легла спать. Вскоре раздался мерный, ровный и глубокий звук ее дыхания. А Кирюша так и не смог заснуть.

Сложно заснуть, когда рядом с тобой в одной комнате живет нечеловек.

Глава 14

Настроение у Кристины на следующее утро было под стать осенней погоде – пасмурное и минорное. Странный инцидент с зеркалом в цыганской кибитке, так ее взволновавший, померк на фоне того, что ее чуть не задушили. Кто эти загадочные «они», о которых говорил ее несостоявшийся убийца?

Казалось, мало что могло сделать это утро еще более отвратительным, но Кабару это удалось; он ввалился в трейлер вскоре после того, как автокараван встал на привал на завтрак, и, не обращая внимания на то, что они были не одни и что девушки еще не выбрались из кроватей, обрушился на Риону:

– Сколько можно? Я уже полчаса тебя жду!

– Учитывая то, в каком состоянии ты был вчера, я не думала, что тебя хватит на утреннюю тренировку, – с неожиданным высокомерием заявила только что проснувшаяся Риона, и капризные нотки в ее голосе тут же напомнили Кристине о прозвище Принцесса, а Джада, словно в ответ на ее мысли, сдержанно хихикнула.

– В нормальном я был состоянии! – мгновенно разъярился Кабар. – И вообще, ты мне кто, жена, чтобы меня пилить?

– Я твоя напарница, и моя жизнь, к моему глубокому сожалению, в буквальном смысле слова в твоих руках. Так что было бы очень неплохо, если бы эти руки не тряслись с похмелья!