Свет зажигаю под ноющий дождь:в городе страшно и мутно светает.И — отраженью оконному: «Что ж,ты проиграл. И такое бывает.Дождь обречён на себя самого.Стёкла оконные в скучном разладес ветром и ливнем… С тобой — никого.— Жалобу эту оставь, Бога ради,ибо не сладко и ливню — емуне превозмочь ущемлённости — думай,как там ему за окном, одномув этой толпе, некрасивой, угрюмоймёртвых деревьев — на каждом из нихон повисает оборванной леской…»И головою кивает двойникнад обветшалой моей занавеской,бледный, взлохмаченный, мокрый, нагой,хищно спросонок оскалясь очками,олово луж разбивая ногой,слёзы пустые глотая зрачками…1983
Соната для бессилия
В этом городе — снег. В этой комнате — я.К циферблату секундная стрелка примёрзла.Остановлено время моё. Как ладья, потерявшая вёсла,погружаюсь, бессилье, в пучину твою, до рассвета в ней вязну.Этой режущей нежности не утаю, не сглотну эту спазму…Ничего, ничего не скажи ей — молчи!В неуместное время на свет родились мы.Не стучись к ней доверчиво в этой ночи и не шли свои письма.Ничего, ничего не скажи ей — пускайне узнает… зажги ей дрожащие спички,в белоснежную темень её отпускай, отвернись с непривычкиизменяться в лице от её прямоты…Этой режущей нежности ты не избудешь.Но пойми, что не ты… что не ты… Только жалость разбудишь.И пойми, что с тобою случилась беда:эта нежность на свет родилась так недавно,как ребёнок больной — от него никуда, ну а к ней и подавноне припасть и не вышептать, как ты завязв этой нежности, влажной и мятной, что с тобою срослась, как родимые пятна…Пусть не знает она ни о чём, ни о чём! — Постарайся не плакать.И приляг на подушку и будь ни при чём, как искусанный локоть…В этом городе снег до рассвета — запрячь эту горечь в анапест(умоляю тебя — не сорвись! не заплачь!) и пойми, что она безтебя проживёт… В этой комнате — снег! И бессонница длится!Пусть голубка спокойно покинет ковчег — отпусти эту птицу!Этот снег разрывает под острым углом ослеплённые окна!Постараюсь упасть лихорадочным лбом в ледяные волокнабесполезной подушки и помнить навек,как бессилье плелось кружевами,как метался тяжёлый, немыслимый снег между нами…1983