Аргиш

– Почему они сразу стрелять начали? Почему? – с надрывом произнёс Колька. – Не понимаю. Мы-то им точно нигде дорогу не перебежали… Вера, может, это всё-таки ваши разборки? Почему вы здесь со стариком вдвоём оказались?

Вера молчала.

– Что делать будем? – спросил Вадим. – Как дальше?

– Уходить, – просто ответила Вера.

– Как уходить? А Андрей, Виталя, дед твой? – зло заговорил Колька. – Куда мы пойдём? Похоронить надо! С Виталием не ясно… Может, он жив? Вадим, ты что думаешь?

– Я не хочу уходить. Не могу…

– Тогда… – Колька задумался. – Переночуем, а утром, совсем рано утром, пойдём к лагерю. Надо посмотреть, что там? Вера, мы сможем так подойти, чтобы нас не заметили?

– Ждать будут. Они думают, мы вернёмся.

– Хорошо. Тогда ты только подведи меня, чтобы я сориентировался. Дальше – я сам, а вы с Вадимом подождёте.

– Я тоже пойду.

– Не гоношись, Вадим. Давай всё завтра, по месту.

– Вы – мужчины, вам решать, – заговорила Вера. – Я бы ушла. Была бы одна – ушла. Это лес! Здесь всё по-другому… Опасно, непонятно – надо уходить!

– Ну так и уходи! – не дал ей договорить Колька.

– Не могу – не одна.

– Всё! Хватит! Нам ещё только разругаться не хватает. Давайте ложиться. Надо хоть час поспать. Ничего не соображаю! Я пошёл… – Вадим полез под ёлку, заворочался, устраиваясь.

Колька и Вера продолжали сидеть напротив друг друга, и Колька вдруг почувствовал, что, несмотря на свалившийся на них ужас последних часов, усталость, перемешанную с возбуждением, злобу, сменяющуюся отчаянием, он всё равно хочет эту ненку. Вот прямо здесь и сейчас! В темноте, на земле… Что будет дальше – не важно. Сейчас требовалось, чтобы кто-то был рядом, совсем рядом – тело в тело, тепло в тепло – и забыться. Хоть на мгновение забыться…

Поднялся.

– Пойдём, Вера. Ложись посередине. Теплее будет.

Представил, как сейчас обнимет это упругое тело, прижмёт к себе, почувствует под рукой округлую мягкость груди…

Вера тоже встала. Маленькая. Силуэт еле угадывается. Лица не видно, но показалось, что смотрит в упор.

– Я с краю лягу. С Вадимом.

«Сука! – выругался про себя. – Закурить бы…»

Заполз под ёлку. Привалился к спине Вадима. Закрыл глаза – разлетелись оранжевые круги под веками.

Сном это можно было назвать с большой натяжкой.

Холодно, очень холодно. Так холодно, что трясло.

Проваливались в сон на какие-то считаные минуты и не понимали, что проваливаются, казалось, что заснуть не удаётся. Мучительное бодрствование на границе яви и сна. Вертелись. Спасаясь от холода, теснее прижимались друг к другу. Вадим стонал и всхлипывал.

День второй

Утро наваливалось сверху ватной серостью.

Высветились верхушки деревьев.

Начался «комариный вылет».

Зашевелились, стараясь спрятать лицо и руки от укусов кровососущей дряни. Мучительно вылёживали – казалось, что за закрытыми веками можно укрыться от реальности.

Вадим не выдержал первым. Выполз со стоном из-под ели. Остальные потянулись следом.

Серость разлилась между деревьями, словно мокрое бельё сушить повесили.

Колька и Вадим сидели на земле друг напротив друга и ожесточённо чесались. Лица – красные, опухли от укусов мошки, глаза – щёлочки.

– Уходим? – спросила Вера, старательно приглаживая растрёпанные волосы.

– Нет! – зло буркнул Колька. – Выведи нас к реке.

Они вышли из леса и остановились. Реки не было. Вернее, была узкая пятиметровая полоса воды около берега. За ней – серая стена тумана вздымалась вверх; казалось, упирается в такое же серое небо. И было тихо. Необычно тихо.

Вадим оглянулся. Деревья, из-под которых они только что вышли, стояли по колено в тумане.

Закружилась голова. Крошечный пятачок земли, и нет ничего вокруг, только серая пустота. Всё исчезло, растворилось в тумане.

– Я вот думаю, зря мы лодку утопили, – задумчиво произнёс Колька. – Можно было плот соорудить, по реке сплавиться.

– Ш-ш-ш! – Вера схватила его за руку.

Замерли.

Скрип какой-то. Снова.

Всплеск – словно большая рыба.

– В лес! Пригнитесь! – возбуждённо зашептала Вера. – Ш-ш-ш!

Отступали к деревьям, спотыкаясь о камни.

Закашлялся кто-то в тумане. Совсем рядом!

И окатило страхом.

– Ложись! – прошептала Вера и потянула Вадима вниз за полу энцефалитки. – Замри!

Колька уже был возле деревьев. Они не успели, чуть-чуть.

Лодка возникла неожиданно. Вывалилась оранжевым носом из тумана. Их лодка!

Вдоль берега. Совсем рядом.

Двое.

Один – на корме – в плаще брезентовом, шапочка спортивная на голове, ружьё в руках – стволами на берег направлено, другой – на вёслах – подправляет ход лодки – ватник чёрный на нём, нараспашку, тельняшку под ним видно, стрижен коротко и седина.

Вынырнула лодка из тумана и тут же ушла обратно в туман.

И тихо вокруг. Снова тихо.

– Не наши, – прошептала Вера.

Вадиму показалось, что произнесла с облегчением.

Крадучись, со спины подошёл Колька. Присел рядом на корточки.

– Видели?

– Да. Двое. У одного ружьё.

– То, что двое – я тоже видел. И лодка – наша. Они уплыли. Надо в лагерь возвращаться.