Аргонавтика

1250 Так говорили пловцы. Бессильный перед бедою,
     Славный кормчий Анкей товарищам грустный промолвил:
     «Губит, увы, нас доля ужасная, нет избавленья
     От невзгод. Предстоит принять нам страшные муки,
     В эту пустьшю попав; ведь только и вижу вдали я
1255 Топкое море кругом. Вода, в него проникая,
     Снова и снова вбирается здесь песками седыми.
     Наш священный корабль давно бы, конечно, разбился
     В море, далеко от суши. Прилив обернулся спасеньем,
     В миг последний сумев унести нас из моря на землю.
1260 А теперь корабль готов и в море, но влага
     Плыть не дает и только мутится, чуть землю скрывая.
     И потому говорю: у нас не осталось надежды
     Дальше плыть и домой возвращаться. Другой, коли хочет,
     Пусть покажет себя, пусть к тщетному сядет кормилу.
1265 Но не захочет Зевс блаженным днем возвращенья
     Увенчать наконец усилия трудные наши».
     Так говорил со слезами, и в скорби с ним соглашались
     Все аргонавты, кто сведущи были в делах корабельных.
     Оцепенели сердца их; покрылись бледностью щеки.
1270 Как, подобные призракам, души утратившим, кружат
     В городе толпы людские, что ждут конца либо мора,
     Либо ужасной войны иль внезапного страшного ливня,
     Мрачного, смывшего разом труды воловьих упряжек,
     Или когда кумиры богов источать начинают

1275 Пот кровавый и вдруг в храмах раздастся мычанье,
     Или в полдень солнце ночь низводит на землю
     С неба и яркие звезды опять пылают в Эфире, —
     Так и герои теперь по берегу длинному в горе
     Праздно везде бродили. Настало вечернее время.
1280 Горестно плача, прощались они, обнимая друг друга,
     Думая, не миновать, что жизни придется лишиться,
     Рано иль поздно упавши в пески. На сон уповая,
     Все разбрелись и легли, закутав своими плащами
     Головы. Так они провели без питья и без пищи
1285 Ночь и день напролет в ожидании смерти плачевной.
     Девушки в стороне, толпой*

окружая Медею,     Плакали, словно бесперый птенец кричать начинает,
     Если из горного выпал гнезда и один остается,
     Или же как у холмов Пактола, текущего славно,
1290 Лебеди песню свою петь начнут, а вторить им будут
     Вместе луг росистый и дивные струи речные, —
     Так и они, разметав в пыли свои русые кудри,
     Целую ночь напролет изнывали в жалобных стонах.
     Все могли бы теперь навек распрощаться с жизнью
1295 И остаться бесславными и неизвестными в людях,
     Подвиг мог напрасным стать для лучших героев,
     Лишь пожалели бы их, в безысходности силы терявших, —
     Все героини ливийские, мест хранители этих,
     Те, что, когда явилась* Афина из темени Зевса,