Ариадна

Уж весть о быке

Весь мир огремела —

Ни ветви в руке?!

Серд-цб без отзыва!

Те-ла без сердец!

Но — злейшее диво;

Что — даже отец

На-встречу не вышел,

На мышц моих мощь

Скло-нить свою ношу…

Иль впрямь я безотч?

Афиняне, рдею!

Лоб — обручем сперт!

Скажите — Эгею,

Что сын его…

     ПРОРИЦАТЕЛЬ

      Мертв

Царь. Не родиться —

Вот, в царстве тщеты —

О-снова.

     ТЕЗЕЙ

     Убийца

Дер-жавного?

     ПРОРИЦАТЕЛЬ

       — Ты.

«Бык поражен из двух —

Белый, белее пара —

Парус». Так в отчий слух

Слово твое упало.

«В пепле себя сокрыл —

Черных, чернее вара

Смольного, жди ветрил».

Ум твой какою чарой

Заворожен? Каков

Змей у тебя под корнем?

     ТЕЗЕЙ

Дивною девой вдов,

Изнеможа от скорби

Плыл. Когда свет немил,

Черное — оку мило.

Вот почему забыл

Переменить ветрило.

ХОР ЮНОШЕЙ

В час осыпавшихся вёсен,

Ран, неведомых врачам,

Черный, черный лишь преносен

Цвет — горюющим очам.

В час раздавшихся расселин —

Ах! — и сдавшихся надежд! —

Черный, черный оку — зелен,

Черный, черный оку — свеж.

Резвым агнцем белорунным

Кто корабль пустить дерзнет,

Коль в груди своей, как в урне,

Вождь покойницу везет?

В час, как всё уже утратил,

В час, как всё похоронил,

Черный, черный оку — красен,

Черный, черный оку — мил.

Мрак — дыхание без вздрога!

Мрак — касание фаты!

Как боец усталый — лога,

Око жаждет черноты.

В час распавшихся объятий, —

Ах, с другим, невеста, ляг! —

Черный, черный оку — внятен,

Черный, черный оку — благ.

В час оставленных прибрежий, —

Ран, не знающих врачей, —

Черный, черный лишь не режет

Цвет — заплаканных очей.

В час, как розы не приметил,

В час, как сердцем поседел,

Черный, черный оку — светел,

Черный, черный оку — бел.

Посему под сим злорадным

Знаком — прибыли пловцы.

Пребелейшей Ариадны

Всй мы — черные вдовцы.

Всй мы — черные нубийцы

Скорби, — сгубленный дубняк!

Всй — Эгея соубийцы,

И на всех проклятья знак —

Черный…

     ПРОРИЦАТЕЛЬ

Чарой клянусь полдневной,

Небожителя — се — резец!

Сын мой, кого прогневал

Из роковых божеств?

Муж, и разя, радушен,

Бог ударяет в тыл.

Верность — кому нарушил,

Сын, из бессмертных сил?

Перед какой незримой

Явственностью не прав?

Громы — с какой низринул

Из олимпийских глав?

Сын, неземным законом

Взыскан, — перстом сражен!

Ревность — какой затронул

Из олимпийских жен?

Высушенный опилок —

Муж, за кого взялись!

Мстительней олимпиек

Несть, и не мыслит мысль.

Взыщут, — осколок глинян,

Выплеснутый сосуд!

Сын мой, кому повинен

Из роковых?

     ЖРЕЦ

      Несут

Тело. Водорослью овито.

     ТЕЗЕЙ

Узнаю тебя, Афродита!

Октябрь 1924

Прага