Ариэль Шарон. Война и жизнь израильского премьер-министра

Окружение Шарона пыталось объяснить, что «указ номер 775» отвечает интересам не только Шарона, но и абсолютно всех фермеров страны, которые давно уже боролись за отмену нелепых ограничений на площадь складских помещений; что, вмешавшись в «дело семьи Маламуд» премьер попросту восстановил справедливость, так как Земельное управление до того давало этой семье в лучшем случает треть реальной стоимости отторгаемого у нее надела. Все это было правдой, но все это, увы, не производило никакого впечатления на общество. И лидеры оппозиции поспешили заявить, что Ариэль Шарон обязан подать в отставку, так как главный пост в государстве не может занимать человек, на которого пали столь грязные подозрения.

— Я хочу напомнить, что Ицхак Рабин ушел со своего поста сразу после того, как выяснилось, что его жена позволила себе небольшое нарушение закона. Рабин понимал, что пост премьер-министра страны несовместим с какими бы то ни было подозрениями, как по его поводу, так и по поводу его ближайших родственников. А что мы видим сегодня?! Премьер-министра и его сыновей подозревают во взяточничестве, его дети хранят молчание на допросах, а он, как ни в чем не бывало, продолжает сидеть в своем кресле. Вспомните, как Шарон немедленно уволил с поста замминистра Наоми Блюменталь, когда выяснилось, что по ее поводу существуют тяжелые подозрения и она молчит на допросах. Сейчас точно так же ведет себя его сын Омри Шарон, но премьер почему-то не требует, чтобы он покинул кресло депутата Кнессета! Все, что происходит — это попрание всех норм морали и закона. Это — позор для Государства Израиль! — заявил лидер партии «Мерец» Йоси Сарид, выступая на заседании Кнессета.

— Я знаю, многие хотели бы, чтобы я сейчас подал в отставку. Для этого все и было затеяно. Но этого вы не дождетесь. Я не собираюсь покидать свой пост, по меньшей мере, до того, как против меня не будет выдвинуто обвинительное заключение. И, напомню, что по закону я не обязан уходить в отставку даже после подачи обвинительного заключения: вот если суд решит, что я действительно виновен — тогда другое дело, — ответил Шарон.

Одним из самых страстных защитников Шарона стал делавший с течением времени все ближе и ближе к премьеру его первый заместитель Эхуд Ольмерт.

— Допустим, в связи с этими подозрениями Шарон и в самом деле подаст в отставку. А завтра, как уже не раз бывало, выяснится, что подозрения были безосновательны, и он ни в чем не виновен. И что — он сможет тогда вернуться на свой пост?! Нет уж, давайте будем руководствовать законом. А закон говорит, что премьер-министр обязан подать в отставку только после того, как суд признает его виновным во вменяемом ему в вину преступлении, — сказал Ольмерт.

Следующий и весьма ощутимый удар по позициям Ариэля Шарона как внутри Израиля, так и на международной арене нанес один из лидеров левого лагеря Йоси Бейлин.

Покинув в 2001 году партию «Авода» в знак своего несогласия с ее вхождением в правительство Шарона, Бейлин присоединился к леворадикальному «Мерецу», но на выборах 2002 года в Кнессет не попал и организовал собственную партию «ЯХАД» (это слово на иврите означает «Вместе» и одновременно представляет собой аббревиатуру слов «Объединение во имя свободы и демократии»).

Осенью 2003 года Бейлин вместе с одним из приближенных Ясера Арафата Ясером Абд-Рабой разработал новый план мирного урегулирования, который впоследствии получил название «Женевская инициатива» — и потому, что подписание текста этого плана представителями израильской и палестинской общественности состоялось в Женеве, и потому, что именно Швейцария выступила в качестве основного спонсора как при его разработке, так и по его последующей пропаганде среди населения Израиля и Палестинской автономии.

В рамках «Женевского соглашения» палестинцы отказывались от права беженцев на возвращение в пределы Израиля — и в этом смысле данный план был для Израиля предпочтительнее «Дорожной карты». Но Израиль, в свою очередь, по этому плану, должен был почти полностью отступить к границам 1967 года, оставив за собой лишь небольшой поселенческий анклав, взамен которого он предоставлял палестинцам равную ему по площади территорию пустыни Негев.