Ариэль Шарон. Война и жизнь израильского премьер-министра

Уже через месяц-полтора после войны общество раскололось на две части, и этот раскол в итоге стал определяющим в позициях двух противоборствующих политических лагерей — левого и правого. Сама линия раздела на эти два лагеря в Израиле пролегла не там, где она обычно проходит на Западе, и из-за этого за рубежом нередко возникала путаница в оценке израильских реалий.

На левых и правых израильские политики делятся не только и не столько по своему отношению к тому общественно-экономическому пути, по которому с их точки зрения должна развиваться страна, сколько по тому, как следует относиться к приобретенным Израилем в 1967 году территориям.

Сторонники левого лагеря, большую часть которых действительно составляют представители различных социалистических партий и движений, убеждены, что эти территории — с различными оговорками — должны быть в итоге возвращены арабам в обмен на полноценный мир.

Представители правого лагеря, напротив, считают, что Израиль должен сделать все для того, чтобы сохранить за собой эти земли, с которыми неразрывно связана вся история еврейского народа и которые одновременно имеют для него огромное стратегическое значение.

Конечно, за последние четыре десятилетия позиции этих лагерей несколько менялись и корректировались, но суть разногласий оставалась прежней: должен ли Израиль отказаться от завоеваний 1967 года, от своего исторического права во имя мира или он обязан сделать все для того, чтобы убедить международное сообщество признать его право на эти земли?!

Тогда, в 1967 году ответ на этот вопрос был получен сам собой — после того, как арабы отказались вести какие-либо переговоры с Израилем по принципу «территории в обмен на мир», а ООН провозгласил, что они вместе с проживающими на них миллионом арабов-палестинцев находятся под контролем Израиля (то есть последний отвечает за соблюдение прав и условия жизни палестинцев на этих землях).

Арик, бывший в душе горячим приверженцем «правых», с удовольствием окунулся в работу по освоению новых территорий и, прежде всего, Иудеи и Самарии. Ему было ясно, что для того, чтобы мир согласился признать право Израиля на древние еврейские земли, необходимо действовать так же, как действовали евреи до создания Государства Израиль — врастать в землю, создавать новые еврейские поселения в самом центре этих областей, чтобы потом, если встанет вопрос об их возвращении арабам, неминуемо встал бы и вопрос о том, куда же теперь девать поселившихся на этой, столь много для них значащей земле евреев?!

Для начала Ариэль Шарон спланировал места расположения десятков военных баз на новых территориях, которые должны были, во-первых, контролировать ситуацию на местности, а во-вторых, в случае новой войны, остановить противника, не дав ему подойти к тем границам, в которых Израиль находился до 1967 года.

После того, как его план размещения новых баз и все сопутствующие этому плану документы были утверждены генштабом, Шарон начал осторожно продвигать идею создания еврейских поселений в Иудее, Самарии, Газе и на Синае. Для начала он предложил прямо рядом с базами построить поселения для семей тех офицеров, которым предстоит служить на этих базах, но этот план был отвергнут и Моше Даяном, и Ицхаком Рабиным. Но Шарон не опустил руки и продолжал разрабатывать план за планом. Одновременно — все в том же качестве начальника инструкторско-инспекторского отдела — он занимался проверкой боеготовности подраздлений ЦАХАЛа и разработкой планов военных учений.

А возвращаясь с работы, или устраивая себе двух-трехдневные отпуска за счет накопленных переработок, генерал Шарон с наслаждением погружался в семейный быт — нянчил маленьких Гилада и Омри, совершал длительные прогулки на лошадях вместе со ставшим настоящим мастером верховой езды Гуром, возился в палисаднике, помогал жене по дому…

У него было все, что нужно человеку для счастья — слава, всенародная любовь, крепкая, любящая семья и увлекательная работа. И все это кончилось через четыре месяца, 4 октября 1967 года, в самый канун еврейского Нового года²⁸.

День, который обещал стать еще одним счастливым днем в жизни семьи Шарон, стал самым черным для нее днем.

* * *

В тот день Лили оставила Арика одного с тремя сыновьями, а сама отправилась за покупками и подарками к празднику. Она спешила: под Новый год в Израиле все магазины и прочие заведения в Израиле закрываются рано, а она еще хотела, вернувшись, успеть с Гуром в парикмахерскую — мальчик страшно оброс, и ему просто необходимо было постричься.