Аристарх Бессмертный

Аристарх обнаружил, что сидит на полу, и тело не желает вставать. Скорей уж, оно готово пасть ниц. Но до такого покуда не дошло, не привык современный человек, как он ни будь ничтожен, ползать на брюхе перед неясно кем. Аристарх с трудом поднялся, на ватных ногах шагнул в дальний, самый тёмный угол зала. Там обозначилась полоска света, и открылась дверь. Чего ожидал Аристарх, он потом сам не мог сказать, а появился из дверей старикан самого жалкого вида. Изморщиненное лицо, на подбородке пяток волосин, которые при всём желании не получалось назвать бородой, сгорбленная фигура, скрытая в складках халата, некогда роскошного, а ныне изветшавшего до невозможности. На ногах у старца красовались шлёпанцы, а на лысой голове — потемневшая от времени корона с огромным красным камнем во лбу.

Вид старика был столь нелепо карнавален, что страх у Аристарха испарился неведомо куда.

— И что тебе здесь надо? — проскрипел старикашка. — Я тебя звал? Нет, не звал, на кой ты мне сдался? И войной на твоё государство не ходил. Войска у меня вовсе не осталось, ни единого головореза. Слушай, может у тебя невесту похитили? Так это не я, право слово. Ты на меня посмотри, куда мне чужая невеста? Годы мои не те, с красными девицами баловать. Вообще, как ты сюда попал?

— Мне старуха путь указала, — извиняясь, произнёс Аристарх. — Я в лесу заблудился, хотел дорогу к дому спросить, а она сюда направила.

— А! Жива ещё старая! Так она ничего не умеет, как ко мне добрых молодцев направлять. Ужо дождётся, что я ей вторую ногу обломаю.

Аристарх слушал сказочный бред, не зная — верить или возмущаться.

— Куда же мне тебя пристроить? — рассуждал коронованный дед. — Биться с тобой не с руки: у тебя меча нет, у меня — здоровья. С невестами мы оба в пролёте. Слушай, может тебе денег надо: злата-серебра, казну несметную?

— Деньжонок было бы неплохо, — согласился Аристарх, — только кто же их даст? Беспроцентные займы бывают только в мышеловке.

— А я, пожалуй, дам, — оживился старец. — Давай устроим так: ты займёшь моё место со всею властью и богачеством, а я пойду на покое век доживать.

— Какое ещё место? Тебе по всему видать, не на службу ходить, а пенсию получать по инвалидности.

— Да ты, что, меня не признал? Кащей я. Бессмертный, али не слыхал обо мне?

— Слы-хал!.. — протянул Аристарх, уже готовый верить во что угодно. — Только как я твоё царское место займу? Ты бессмертный, а я — нет.

— Ничего, сделаем. Главное — захотеть, а там — сделаем!

Услышанное не лезло ни в какие ворота. Снились бы Аристарху дурные сны, он бы и происходящее за сон принял, а так приходилось катиться по течению, оставив всякое понимание на потом.

Вслед за венценосным хозяином он прошёл в богато убранное помещение, освещённое десятком несгораемых, да ещё и бездымных факелов.

— Тронный зал! — объявил Кащей, указав на резное кресло, стоящее на небольшом возвышении. — Жаль свиты у меня не осталось, попримёрли все. Заморских послов так и вовек не бывало — какие послы в царство Кащеево? Хочешь, сиди на троне в гордом одиночестве. Я тут бывать не люблю, надоело гордиться перед самими собой. Пошли дальше. Двери тут все заперты, но ты жезлом коснись, они откроются. Уходить буду, жезл тебе оставлю: владычествуй на здоровье, а мне он всё равно без надобности. Вот здесь у меня пиршественный зал…

Как и тронный, зал пиршественный освещался факелами, а окон не имел. Во всю его длину тянулся складной стол, персон, наверное, на сто. По телевизору Аристарх видел, что такой стол был в родовом замке Генриха Наваррского, будущего славного французского короля Генриха Четвёртого. По будним дням стол накрывался на шесть человек, а понадобится, можно его раздвинуть, сколько зал позволит.

— Гостей тут тоже вовек не бывало? — спросил Аристарх, уже отдышавшийся и прекративший вздрагивать от каждого слова.

— Отчего же, бывали гости. Богатыри забредали, иные так и с дружинами. Помню, принц Калистрат со всем двором заявился, чтобы меня повоевать и голову мне отсечь. Даже палача с собой притащил — меня казнить. Я их как гостей дорогих принял: сначала накормил, напоил и только потом по могилам сложил. Это ж невежей надо быть: убивать гостя не накормивши. Калистрату я последнему голову отрубил тем самым мечом, что палач принёс; вон он, на стене висит. Поставил голову на серебряное блюдо, так она целую неделю глазами лупала и губами шлёпала. Я спрашиваю: «Что тебе, Калистратушка?» — а она шепелявит: «Помилуй, отпусти…» — «Так кто тебя держит, болезный? Ты не связан, ступай, откуда пришёл!» — Кащей рассмеялся дребезжащим смехом, словно сухие кости перекатывались в чугунном котелке. Аристарха от этого смеха вновь озноб пробрал.