Аркадий Гильбух

И лишь Владимир Владимирович Снегирев, гениальный конструктор и человек, к сожалению, рано ушедший из жизни, поддержал меня безоговорочно, заявив, что предложения надо рассмотреть, а уж потом выносить вердикт. Не воспользовался моментом «ударить» и Петр Романович Сеньков,который оказался не из пугливых. Он заметил, что надо изучить материалы, все взвесить, прежде чем напрочь отказываться от реформирования. Соколов, Шуховцев, Козлов и все, кому я доверял, также поддержали. Правда, им потом по разным причинам все-таки пришлось расстаться с механосборочным производством. Но ничего, не пропали люди.

К слову, со временем отношения с А.И.Гречухиным изменились. Более того, когда Александр Иванович стал техническим директором АО «АвтоВАЗ» Аркадий Яковлевич был его правой рукой, а когда Гречухин серьезно заболел, фактически несколько лет исполнял его обязанности. Правда, это было гораздо позже.

Страх

Но наш рассказ о работе в 38-м цехе был бы неполным, если бы мы пропустили еще одну строчку в той самой записке, в которой Гильбух обозначил свои собственные проблемы. А ведь в ней на первой же строчке значилось лишь одно слово - «Страх».

...В 1966 году у него на лице появилась опухоль. Она разрасталась достаточно быстро. Поиски хирурга, который бы согласился прооперировать, не применяя

химиотерапию и облучение, ничего не давали. Для него же метод облучения был неприемлем - слишком свежо в памяти то, как тяжело уходил отец, у которого была онкология, как измучили его сеансы химиотерапии.

Аркадий Яковлевич носил в себе болезнь, а значит, страх, про который он не мог никому рассказать - только одно слово доверено записке. Но страх мучил, и от него было лишь одно средство - работа. И это длилось не год, не два - двенадцать! У кого он только не был: и у светил отечественной медицины, и у колдунов, шептунов, пил деготь... Да каких только снадобий не пил!

Все закончилось в 1978 г. операцией. И вновь помог случай. В отделе условий труда ВАЗа работал врач, кандидат медицинских наук И.Я.Певзнер. Он предложил вместе съездить в Самару - показаться его знакомым хирургам. Один профессор осмотрел - порекомендовал свою коллегу, Марию Александровну Матвиенко. И вот входят в очередной нужный кабинет - за столом немолодая женщина в белом халате, курит «Беломор».

Осмотрела - и заметила: «МТЗ еще нет». Пациент понял, что ему вернули надежду, потому что сказанное означало: «Метастазов еще нет». Врач взялась за операцию без облучения. Через месяц после удачно проведенной операции опухоли, которая выросла чуть ли не с килограмм, он уже вернулся домой. Между прочим, эта самая Мария Александровна показывала Гильбуха студентам и говорила им в назидание:

- Находите к больным подход, разговаривайте с ними, убеждайте. А то вот видите - большой начальник, культурный, образованный человек, а до чего себя довел. Запустил болезнь так, что еще месяц - и ничего бы сделать уже было нельзя.

Вот было время, блин!

...Между тем, заканчивался и период его вазовской биографии, непосредственно связанный с 38-м цехом. Гильбух, заявивший, что больше не будет работать в нем начальником, от своего слова не собирался отказываться. Тогда его направили старшим на стройку, потом на полгода в Ульяновск - курировать механосборочное производство ульяновского автозавода. А наездами в Тольятти он заходил в отдел кадров МСП, напоминал о себе.

Подводя же итоги деятельности А.Я.Гильбуха на посту начальника цеха № 38, выделю два момента. Самый крупный на заводе ремонтный цех № 38-й был на протяжении всего «гильбуховского периода» по производственным показателям, итогам участия в общественной жизни завода, трудовому соперничеству лучшим среди аналогичных цехов завода. А данные проведенного социологического обследования свидетельствовали: 62 % рабочих этого коллектива удовлетворены работой; 30 % скорее удовлетворены, чем нет, и лишь 8 % заявили о своей