Арканум

Эбигейл пригладила большим пальцем крылышки канарейки и объявила:

— Изабелла.

— Браво!

Эбигейл хотела что-то сказать Гудини, но промолчала. Он погладил ее плечо.

— Не бойся, все будет в порядке.

Она улыбнулась и начала заниматься Изабеллой.

— Есть кое-что важное, джентльмены, что вам следует знать, — произнес Лавкрафт после некоторых размышлений. — Дариан — телепат.

— И что это значит? — проворчал Гудини.

— Следите за своими мыслями, — ответил Лавкрафт.

— «Он проник ко мне в сознание», — пробормотал Дойл и повернулся к Гудини: — Это последние слова Дюваля.

Гудини нахмурился.

— Спасибо, что предупредил, Говард.

Лавкрафт притормозил у кованых ворот с грозными горгульями[25] наверху. Машина поработала немного на холостом ходу, пока они осматривали участок.

— Главное — не терять бдительность, — предупредил Дойл.

«Серебряный призрак» выехал на подъездную дорожку. Ничего зловещего, что напоминало бы о вампирах, в этом трехсотлетнем особняке не было. Конечно, фасад портили пристройки, сделанные позднее, но не более. Вдоль гравийной дорожки выстроились лакеи в смокингах. Припаркованные дорогие автомобили свидетельствовали о том, что сегодня здесь собирается высшее общество.

Дверцу «роллс-ройса» открыл слуга в дьявольской маске. Дойл, Гудини и Эбигейл вышли на холодный вечерний воздух. Гудини протянул слуге монету.

— Мой человек сам поставит машину.

— Да, сэр, мистер Гудини. — Слуга поклонился, не скрывая восхищения этим человеком и его автомобилем.

Лавкрафт отвел «Серебряный призрак» в самый конец подъездной дорожки. Открыл багажник, откуда вылезла Мари. Облегченно вздохнув, она протянула ему кожаный ранец. Убедившись, что за ними никто не наблюдает, они побежали через лужайку к деревьям.

Дверь открыл лакей в костюме мушкетера, в завитом парике. Он посмотрел на Дойла, Гудини и Эбигейл глазами ящерицы и поклонился. Они сделали пару шагов и запутались в бутафорской паутине. Из гостиной доносились шум и смех, в дверном проеме мелькали гости в ярких нарядах. Струнный квартет исполнял известные мелодии.

— Джентльмены! — К ним бросилась мадам Роуз, сияя лучистыми глазами под маской черной бабочки. Великолепное черное платье открывало белые плечи, по которым рассыпались пышные, черные как смоль волосы. — Для меня большая честь приветствовать столь знаменитых гостей!

Дойл уловил в ее голосе странное напряжение.

— Вы так одеваетесь на каждый Хэллоуин? — спросила она.

Дойл улыбнулся.

— У нас в Англии этот праздник отмечать не принято, мадам Роуз. — Он похлопал себя по животу. — Жаль только, что в последнее время я все больше становлюсь похожим на доктора Ватсона.

Мадам Роуз громко рассмеялась и обратилась к Гудини:

— А почему вы не в костюме?

Гудини поднял руки. С запястий у него свисали наручники.

— Мадам Роуз, в этот вечер я решил одеться в костюм Великого Гудини.

— Мне бы следовало об этом догадаться!

Наконец она заметила Эбигейл, которая спряталась за Дойла, закрывая ладонями канарейку.

— А кто эта милашка?

— Дочка кузины моей жены, — объяснил Дойл. — Приехала погостить из Лос-Анджелеса. Ее зовут Эбигейл.

— Какой восхитительный ансамбль! Красная Шапочка… О у тебя даже есть корзиночка с гостинцами для бабушки. Я думаю, мы добавим туда сладостей, моя милая.

Поведение мадам Роуз было неестественным, принужденным. Бледность, блуждающий взгляд, наморщенный лоб. Ее явно что-то тревожило. Причем очень сильно.

— Спасибо, джентльмены, что почтили мой дом присутствием. Веселитесь. — Мадам Роуз помахала рукой и исчезла среди гостей.

Прибытие знаменитостей не осталось незамеченным. Гости появлялись в холле, поглядывая на Дойла и Гудини. Попросить автограф пока никто не осмеливался. Дойл схватил Эбигейл за руку, и они направились в обеденный зал, где столы ломились от еды. Кувшины с сидром, тыквенный пирог, вазы с фруктами, конфеты и пирожные из кондитерской Феррара в Бруклине. Подскочил официант в жуткой белой маске с бокалами мартини для мужчин и сидром для Эбигейл. Через пару минут возник Барнабас Тайсон в костюме Тедди Рузвельта.

— Рад, очень рад, вас видеть!

— А уж мы-то как рады, видеть вас, — сказал Гудини, пожимая потную ладонь знаменитого импресарио.

Рядом с Тайсоном стоял окружной прокурор Пол Кейлеб в простом коричневом одеянии, подпоясанном веревкой, в парике, имитирующем тонзуру, обрамленную прямыми черными волосами. Тайсон разинул рот на Эбигейл, но, выяснив, что она племянница Дойла, мгновенно потерял к ней интерес.

— Познакомьтесь: Пол Кейлеб, новый окружной прокурор. Монашеское одеяние в известной мере отражает образ жизни.

Игнорируя замечание Тайсона, Кейлеб протянул руку Гудини:

— Рад встрече, мистер Гудини. Я ваш большой поклонник.

Гудини широко улыбнулся.

— Позвольте представить моего дорогого друга сэра Артура Конан Дойла.

Кейлеб изобразил удивление.

— Неужели? Тот самый Конан Дойл?

— Не стоит преувеличивать мои заслуги, — произнес Дойл.

— Скажите, сэр Артур, ваш костюм… он означает, что персонаж и автор одно лицо?

— Совсем не обязательно, — ответил Дойл.