Архангельские былины и исторические песни, собранные А. Д. Григорьевым. Том 1

Доселе Рязань слободой слыла,
Ешше нонь Резань — славным городом.
Що во том Резани-славном городи
Был жил Микитушка Романовиць.
5. У того жа у Микиты у Романовиця
Родилосе да цядо милоё,
Цядо милоё да любимоё
Добрынюшка да всё Микитичь млад.
Ишше выростал Добрынюшка двенадцети лет.
10. Он ходил-гулял да во цисто полё,
Во чисто полё да ко синю морю;
Он стрелял гусей да белых лебедей,
Ишше серыех да малых утицей.
Он веть просит у отьця благословеньиця:
15. «Бласлови меня, да сударь-батюшко,
Що с буйной-то главы да до сырой земли!»
Не дават ему отець да бласловеньиця.
«Бласлови меня, да сударь-батюшко;
Уж ты дашь — пойду, и не дашь — пойду!»
20. Бласловил Микитушка Романович,
Бласловил Микитушка Добрынюшку.
Он пошёл Добрыня во цисто полё,
Во цисто полё да ко синю морю[232]

.А-й наказыват Микитушка Романовиць:
25. «Уш ты малая да млада юныша,
Полениця ты да свет удалая,
Добрынюшка да всё Микитиц млад!
Уш ты станёш на синём-то мори купатисе,
Уш ты здумаш на синём мори плавати, —
30. Ты сплавай, Добрыня, на перву струю,
Ты сплавай, Добрыня, на другу струю,
Ты не плавай-ко, Добрыня, на третью́ струю:
Що третья струя была омманьцива,
Омманьцива сама относсива, —
35. Отнесёт Добрыню во синё морё!»
Он пошёл Добрынюшка Микитиць млад,
Он пошёл Добрыня да во чисто полё,
Во цисто полё да ко синю морю,
Он стрелял гусей да белых лебедей,
40. Ишше серыех да малых утицей.
Ишша стал веть как Добрынюшка купатисе,
Он здумал как Добрыня в мори плавати.
Он сплавал Добрыня на перву струю,
Он сплавал Добрыня на другу струю, —
45. Показалосе Добрыни за одну струю:
Он сплыл Добрыня на третью́ струю.
Що третья́ струя была омманьцива,
Омманьцива сама относсива, —
Отнёсла Добрыню во синё морё.
50. Налетело змеишшо Горынишшо,
Ишше хочёт-то Добрыни смёртоцьки придать.
Ишшо тут Добрынюшка змолилса свет:
«Ой еси, змеишшо ты Горынишшо!
Дай мне сроку на три годика!» —
55. «Не дам я сроку на три месяця!» —
«Уш ты дай мне строку на три месяця!» —
«Не дам я сроку на три неделецьки!»
Ишшо в ту пору Добрынюшка писал писмо;
Написал ёрлык да скорописемьцё,
60. Он скорее того да запецятывал, —
Отослал ерлык да святым отьцям,
Що отослал ерлык со буйным ветром,
Со буйным ветром да со шолонником[233].
Полуцял ерлык Микитушка Романовиць,
65. Полуцял ерлык да сам росплакалса:
«Що святы отьци писали, — прописалисе:
А-й сказали, що Добрыни смёртоцьки не быть,
Не быть Добрыни да на синём мори, —
А топериче Добрыни смёртоцька приходит!»
70. Досель Добрынюшка да вёрток был;
Повёрнулса как Добрыня да на другой струи,
На другой струи да неомманьчивой —
Выходил Добрыня на крут бережок.
Он хватал в руки да сер горючь камень,
75. Сер горючь камень да равно петь пудов;
Ишшо хочёт-то змеишшу смёртоцьки придать.
Ишшо тут змеишшо взмолилосе:
«Ой еси, Добрынюшка Микитиць млад!
Ушь ты дай мне сроку да на три годика!» —
80. «Не дам я сроку да на три месяця!» —
«Ушь ты дай мне сроку, на три неделецьки!» —
«Не дам я сроку на три де́нецька!» —
«Уш ты дай строку три слова молвити.
Уш я дам тобе да три подароцька:
85. Що первой подарок — добра ко́моня;
Що другой подарок — цветно платьицё,
В веки-на веки да не износитсе;
Що во трете́й подарок красну девицю,
89. В ве́ки-на́ веки да не состаритьсе!»