Археология русской смерти. Этнография похоронного дела в современной России

В 1979 году появилась дополненная инструкция Министерства жилищно-коммунального хозяйства о «Порядке похорон и содержании кладбищ в РСФСР». Согласно этому документу, «непосредственное предоставление гражданам услуг и продажу похоронных принадлежностей производят салоны-магазины (магазины) специализированного коммунального обслуживания», а также там рекомендуют «ориентироваться преимущественно на строительство крематориев и экономичные способы захоронения после кремации. Органы похоронного обслуживания должны разъяснять населению санитарно-гигиенические, экономические и другие преимущества кремации по сравнению с захоронением гроба в могилу»[99]. Это первый советский документ, направленный на централизацию похоронного дела и определение того, чем вообще должны заниматься похоронные бюро, какую инфраструктуру включать в себя и как в итоге должны проходить «простые советские похороны».

В этой инструкции впервые вводится понятие «агент похоронной службы», которое затем инерционно перейдет в нормативную рамку уже постсоветской России. Согласно этому определению, «агент похоронной службы является штатным сотрудником салона-магазина (магазина) специализированного обслуживания. Его обязанностями являются предоставление на дому услуг по организации похорон и обеспечение заказчика похоронными принадлежностями». Если сравнить это с функциями похоронного директора в моделях, описанных в первой главе, разница будет очевидна. В советской модели похоронный агент — связующее звено между коммунальной инфраструктурой (или ресурсами, такими, например, как похоронные принадлежности) и заказчиками похоронных услуг. Новые правила включали в себя распорядок движения траурной процессии, оркестра, катафалка, рекомендации по обустройству мест захоронения и даже советы как лучше располагать цветы, венки и фотографии около могил.

Похороны в СССР представляли собой пример коллективного ритуала, объединявшего множество людей: родственников, близких, коллег и друзей умершего. Каждый из них участвовал в процессе подготовки похорон и помогал советом, знакомствами, деньгами, связями, ресурсами. Похороны приобретали вид коллективного усилия, мобилизации социальных связей, цель которого состояла в преодолении проблем и инфраструктурных сбоев. Именно в советский период дисфункциональность инфраструктуры стала восприниматься как неотъемлемый элемент похорон, носящий важный символический характер.

С конца 1960-х происходят и другие изменения. Так, система здравоохранения СССР впервые озаботилась массовым строительством моргов, которые возводились на территории районных больниц и зачастую не имели соответствующей планировки и даже холодильников. В этом плане показательны выдержки из нормативных документов тех лет. Например, согласно Приказу Минздрава СССР от 1964 года, «участок патологоанатомического отделения и морга должен находиться в стороне от лечебных корпусов и отделяться от них защитной зеленой зоной (парк или сад) шириной не менее 15 м. Участок должен иметь благоустроенные подъездные пути, отдельный въезд, используемый, как правило, только для нужд патологоанатомического отделения и морга и который в отдельных случаях может совмещаться только с въездом в хозяйственную зону»[100].