Архетип Великой матери с древности и до наших дней. Сборник исследований

Никто лучше Генриха Сузо не выразил и не воспел это отношение. Для него Богоматерь — это первообраз любой матери. И ее нежную любовь к своему божественному малышу он выражает поэтическими словами, которые настолько же чудесны, как и те, с которыми он передает ее неизмеримую боль из-за мук своего сына и его смерти.

Эрос миннезингеров преобразовался у Сузо в чистую христианскую агапе. Почитать Богоматерь для него — это проявлять уважение и симпатию каждой женщине, особенно беднейшим и самым униженным их них. Простой случай из его жизни, о котором рассказывает его духовная доверенная, Эльсбет Штагель, показывает нам, насколько глубоко он ощущал это безусловное почитание Богоматери. «Однажды он шел по узкой и грязной тропе через поле. Там он внезапно увидел бедную женщину, шедшую ему навстречу, которая едва тащилась под грузом вязанки сухих дров. Когда она приблизилась к нему, он поспешил отступить в сторону, чтобы уступить ей более сухую часть тропы. Бедная женщина узнала его и спросила удивленно и обескураженно: — Мой дорогой господин, как можете Вы, являясь священником и учителем, с таким унижением уступать мне лучшую часть тропы, чтобы я прошла? Это я должна была уступить Вам дорогу! — Но Сузо ответил уверенно с дружеской скромностью: — Моя сестра, это мой старый обычай, оказывать честь и уважение любой женщине, которую я встречаю на своем пути волею той, кто является уставшей Богоматерью на небесах».

Первые христиане приветствовали друг друга словами: «Ты видел своего брата? Ты видел своего господина!» Немецкий мистик говорит: «Ты видел свою сестру? Ты видел Богоматерь!»

Нельзя сказать, что реформация шестнадцатого столетия полностью отменила все мариологические сказания средневекового христианства. Объяснимо, что Лютер боролся с мнением в средневековой марио-логии, согласно которому Мария в качестве аскетичной девы заслужила почитание, которое ей оказывается. Он активно боролся с церковным пелагианством и в рамках этой борьбы возмущенно отбросил такое представление о Марии. Он также порицает преувеличенные похвалы в адрес Марии, которые подняли ее выше ангелов и сделали заступницей при своем Сыне; он также активно оспаривает то, что в Мариинский культ проник мотив человеческой любви. Он полностью отрицает такой перенос божественного свойства милосердия на человеческое существо как идолопоклонство. И в конце концов он выступает против необузданного стремления к аллегориям, посредством которого средневековая мариология пыталась находить множество символов Марии в Ветхом Завете.

Но Лютер ни в коем случае огульно не отбрасывает средневековую мари-ологию. Для него Мария всегда Дева. До, во время и после рождения. Д ля него она Богоматерь. Нестория он решительно осуждает. Для Лютера она Непорочная Дева Мария, именно такой ее видели францисканские теологи. И она является д ля него посредницей, как и все остальные святые. В области мариологии, как, впрочем, и во всех остальных областях, Лютер из трех великих реформаторов шестнадцатого столетия является тем, кто больше всего направляет свой взгляд в сторону Средневековья, воспринимает его соблазн и помнит о нем. Лютер никогда не прекращал восхвалять Богоматерь в своих проповедях и трудах. Год за годом он при случае восхвалял традиционные мариинские праздники; он защищал иконы Марии от разрушительных рук нетерпимых; в самых важных для лютеранского протестантизма трудах, прежде всего в «Апологии аугсбургской конфессии», он утверждает почитание Марии. Привычка Лютера произносить проповеди на регулярно повторяющихся праздниках в честь Марии еще на протяжении столетий после его смерти сохранилась в лютеранской церкви.

Кальвин, напротив, боролся с культом Богоматери с самыми горькими и сильными проклятиями. А Просвещение завершило дело путем раскрытия тайны и особенно мистерии воплощения. Мариинские мотивы вынужденно ушли из теологии и мистики в область поэзии и литературы. Гретхен в «Фаусте» Гете произносит простую молитву к Марии, а хор кающихся поет мариинский гимн.

В католических странах, в которых ее почитание достигло высот канонических праздников, Мария все больше становится образом, к которому люди обращаются за помощью в любой беде, чтобы получить ее милость.

Salve, о degnata del secondo поте, О Rosa, о Stella ai periglianti scampo; Inclita come il sol, terribil come Oste schierata in campo!

Наделенная Божьей милостью второго имени, слава Тебе!

О, Роза, о, Звезда: спасение в пути;

Известная, как солнце; ужасная, как стрела врага, Прилетевшая в поле!