Архиепископ Лука (Войно-Ясенецкий)

В этих сложных обстоятельствах отец Валентин с протоиереем Михаилом Андреевым взяли на себя управление епархиальными делами и созвали в Ташкенте епархиальное собрание священников и членов церковных советов, отвергнувших «Живую церковь». Они призвали разъяснить верующим суть противостояния обновленцев и тихоновцев, постарались собрать воедино верующих и противостоять обновленцам.

Одновременно 13 февраля от имени президиума депутатов приходских советов Ташкента и окрестностей они направили архиепископу Иннокентию (Пустынскому) телеграмму, которую в копии направили также в адрес органов ГПУ Туркестана, В. И. Ленину, М. И. Калинину, председателю ВЦУ митрополиту Антонину (Грановскому), следующего содержания: «На основании требований православного населения Ташкента и его окрестностей просим Вас немедленно возвратиться в Ташкент для управления епархией на канонических основаниях, на что получено письменное сношение уполномоченного представителя Туркреспублики ГПУ 14/II-23 г. № 1254, что органы ГПУ Туркреспублики к вашему отъезду из Ташкента не причастны и против приезда в Ташкент Вашего не возражает. Глубокочтимых товарищей Ленина и Калинина покорнейше просим оказать содействие к выезду в Ташкент нашего епископа»[71].

В феврале 1923 года протоиерей Михаил Андреев и священник Валентин Войно-Ясенецкий обнародовали воззвание к православным Туркестанской епархии «Почему мы не признаем ВЦУ», в котором дали негативную оценку обновленческому расколу. 27 февраля в Благовещенской привокзальной церкви Ташкента по инициативе православных лидеров прошло собрание представителей приходских советов, на котором был учрежден «Союз приходов Туркестанской епархии» и переизбран состав Ташкентского епархиального управления.

Обновленцы продолжали наступать. 2–3 мая 1923 года они провели свой епархиальный съезд c участием двадцати делегатов от различных приходов. Съезд сформировал делегацию на Поместный собор, который готовилось проводить ВЦУ, а также единогласно постановил возбудить ходатайство перед ВЦУ о назначении Сергия (Лаврова), епископа Новороссийского и Черноморского, управляющим Туркестанской епархией.

Можно считать, что это была подлинная сенсация! Оказывается, по возвращении из Ташкента епископ Сергий, только недавно поддерживавший архиепископа Иннокентия, совершил новый виток в своей неординарной биографии: он резко отказался от автокефальных позиций и перешел на позиции обновленчества. В частности, в своем воззвании он призывал благословение на только что состоявшийся в Москве первый живоцерковный собор, а сам раскольничий собор именовался «пасхой после пасхи». Нисколько не смущаясь, Сергий Лавров предложил себя в качестве епископа обновленческой Туркестанской епархии. Правда, ВЦУ в Москве решило по-другому и на Ташкентскую обновленческую епархию был назначен «женатый епископ» Николай Коблов, занимавший до этого пост уполномоченного ВЦУ в Петрограде. После такой неудачи, не получив желаемого, епископ Сергий вновь сменил ориентацию и вскоре отошел от обновленцев. При выходе из раскола публичного покаяния он не приносил. Ему удалось обосноваться в Ташкенте, и, как покажут последующие события, надежд на Ташкентскую кафедру он не терял.

В мае 1923 года в Ташкент в ссылку приехал епископ Томский Андрей (Ухтомский). Узнав о положении дел в епархии, он назначил отца Валентина настоятелем собора и возвел в сан протоиерея. Как заявил Андрей (Ухтомский), патриарх Тихон дал ему право избирать кандидатов для возведения в сан епископа и тайным образом рукополагать их. Основываясь на этом, епископ предложил отцу Валентину восприять епископский сан. Поскольку по церковным правилам рукополагать епископа должны два или три епископа, а в Ташкенте был только один епископ, Андрей Ухтомский направил отца Валентина в Пенджикент, что недалеко от Самарканда, где находились несколько ссыльных епископов. А перед этим он тайно постриг его в монашество, выбрав и имя будущего епископа – Лука, в честь апостола-евангелиста, врача и иконописца.

Отъезд из Ташкента был тайным, поскольку за отцом Валентином уже велось скрытое наружное наблюдение сотрудниками республиканского НКВД. На поезде вместе с отцом Валентином выехали иеромонах, диакон и его сын Михаил. Утром 30 мая 1923 года они приехали в Самарканд, но найти извозчика для дальнейшего пути в Пенджикент оказалось почти невозможным: ни один не соглашался ехать, потому что все боялись нападения басмачей. Наконец, нашелся один смельчак. Ехали долго, но добрались благополучно. Епископ Волховский, викарий Орловской епархии, Даниил (Троицкий) и епископ Суздальский Василий (Зуммер), прочитав письмо епископа Андрея с просьбой совершить хиротонию отца Валентина во епископа Луку с назначением на викарную Барнаульскую кафедру, согласились. Правда, их смущало то обстоятельство, что отец Валентин не был архимандритом, а только иеромонахом, и не было наречения его в сан епископа. Однако они недолго колебались, вспомнили ряд примеров посвящения во епископа иеромонахов и успокоились.