Архиепископ Лука (Войно-Ясенецкий)

Я полюбил страдание, так удивительно очищающее душу. Ибо должен засвидетельствовать вам, что когда шел я по весьма тяжкому пути, когда нес тяжкое бремя Христово, оно нисколько не было тяжело, и путь этот был радостным путем, потому что я чувствовал совершенно реально, совершенно ощутимо, что рядом со мною идет Сам Господь Иисус Христос и поддерживает бремя мое и крест мой.

Архиепископ Лука (Войно-Ясенецкий)

Первый арест и ссылка. Туруханский край. 1923–1926

10 июня 1923 года вместе с епископом Лукой были арестованы епископ Андрей (Ухтомский) и протоиерей Михаил Андреев. Им было предъявлено обвинение в нарушении ряда статей Уголовного кодекса в части ведения антисоветской пропаганды, невыполнения распоряжений местной власти, распространения дискредитирующих советскую власть слухов, поддержки международной буржуазии, призывов к неподчинению власти, поддержания связи с ссыльными епископами. Священнослужители были помещены во внутреннюю тюрьму ОГПУ в одиночные камеры.

Первый допрос епископа Луки был совершенно нелепым: спрашивали о знакомстве с людьми, фамилии которых он слышал первый раз, о сообществе оренбургских казаков, о которых епископ тоже ничего не знал. Впоследствии выяснилось, что епископу дополнительно инкриминировали связи с оренбургскими контрреволюционными казаками и шпионаж в пользу англичан через турецкую границу.

Однажды ночью вызвали на допрос, продолжавшийся часа два. Расспрашивали о политических взглядах, об отношении к монархии и к советской власти.

– Вообще-то я всегда был демократом, – ответил Лука.

– Так кто же вы – друг наш или враг наш? – поставил вопрос ребром удивленный чекист.

– И друг ваш, и враг ваш. Если бы я не был христианином, то, вероятно, стал бы коммунистом. Но вы воздвигли гонение на христианство, и потому, конечно, я не друг ваш[80].

Из личных показаний епископа Луки (Войно-Ясенецкого)

18 июня 1923 г.

…Я тоже полагаю, что очень многое в программе коммунистов вполне соответствует требованиям высшей справедливости и духу Евангелия.

Я тоже полагаю, что власть рабочих есть самая справедливая и лучшая форма власти.

Но я был бы подлым лжецом перед правдой Христовой, если бы своим епископским авторитетом одобрил бы не только цели революции, но и революционный метод. Мой священный долг учить людей тому, что свобода, равенство и братство священны, но достигнуть их человечество может только по пути Христову – пути любви, кротости, отвержения от себялюбия и нравственного совершенствования. Учение Иисуса Христа и учение Карла Маркса – это два полюса, они совершенно несовместимы, и потому Христову правду пожирает тот, кто, прислушиваясь к советской власти, авторитетом Церкви Христовой освящает и покрывает все ее деяния.

Для меня совершенно непонятно, зачем советское правительство покровительствует этим лжецам[81]: разве они имеют хоть тень авторитета в глазах народа? Разве народ не будет считать черным все то, что они назовут белым? Зачем советское правительство топит нас, активных борцов за социальную правду? Разве наш огромный церковный авторитет не надо использовать для борьбы с губящим Россию нравственным растлением?

Цит. по: Лисичкин В. А. Лука, врач возлюбленный. Жизнеописание святителя и хирурга Луки (Войно-Ясенецкого). М., 2017. С. 125–126.