Архиепископ Лука (Войно-Ясенецкий)

Этот подвиг был возможен только для человека с большим историческим и политическим кругозором, свободного от узкого консерватизма, горячо любящего Родину и свой народ. Святейший Сергий ясно чувствовал и понимал, что между фашизмом и христианством непроходимая бездна, знал, что фашизм исторически обречен в неравной борьбе с новым и прогрессивным, и потому без малейшего колебания благословил необходимую и справедливую Вторую Отечественную войну. И не только благословил, но неустанно призывал верующих к активному содействию нашей Красной Армии, чем кто может, и, конечно, неустанными молитвами о победе над врагами человечества. Призыв Святителя нашел горячий отклик в церковной среде, и скоро создалась большая колонна имени Димитрия Донского, потекли пожертвования деньгами и вещами на подарки раненым, на устройство осиротевших детей защитников Родины и жертв фашистских злодейств»[143].

На вечернем заседании с докладом о проекте «Положения об управлении Русской православной церковью» выступил архиепископ Григорий (Чуков)[144]. С сообщением о подготовке к открытию духовных школ выступил протоиерей Т. Д. Попов[145]. Отчет о деятельности «Журнала Московской патриархии» представил протоиерей А. П. Смирнов[146].

Управляющий делами Московской патриархии протоиерей Н. Ф. Колчицкий представил доклад о порядке избрания и чине настолования патриарха, отдельные пункты которого вызвали многочисленные вопросы, уточнения и обсуждения[147]. Еще накануне Собора отдельные иерархи высказывали мысль об избрании патриарха с помощью «вынутия жребия» – по аналогии с Поместным собором 1917/18 года. Но потом всё же пришли к мнению, что в ходе заседания Поместного собора каждый из епископов от своего имени, клира и паствы своей епархии должен будет назвать имя избранника.

Рассказывают, что Лука при встрече с Н. Ф. Колчицким поинтересовался:

– Из кого же будем выбирать?

– А мы уже выбрали – услышал ответ.

– Позвольте! Позвольте, отец протопресвитер! А как же воля благодати свыше?!

– Ну, Ваше преосвященство, какая тут воля, мы же с вами не дети!..

Можно предполагать, что раззадоренный таким разговором, архиепископ Лука (с 6 октября 1944 года, согласно постановлению Синода, он носил титул – «архиепископ Тамбовский и Мичуринский»[148]) решил дать бой и стал «возмутителем спокойствия» на Соборе. Как свидетельствуют документы, он резко выступил против предложенной процедуры выборов патриарха[149]. По его мнению, следовало придерживаться практики, выработанной Поместным собором 1917/18 года: выдвижение тайным голосованием трех кандидатур, из которых жребием и избирать патриарха. Владыка Лука заявил, что, поскольку выдвижение митрополита Алексия (Симанского) как единственного кандидата в патриархи это постановление нарушает, то он проголосует против митрополита Алексия. Лука подчеркивал, что «в интересах самого будущего патриарха необходимо обставить выборы так, чтобы никто не смел шипеть, чтобы никто не смел возражать, чтобы никто не смел хулить избрание патриарха. Это в высшей степени важно будет и для утверждения авторитета избранного (это в его интересах), и, повторяю, больше всего и прежде всего это в интересах церкви нашей». Имел он свое мнение и в вопросе участия в Соборе мирян. Считал, что участие мирян необязательно, а уж если их приглашать, то надо бы расширить их права. Например, допустить предварительное обсуждение ими кандидатур на патриарший престол.

Из выступления архиепископа Луки на Архиерейском соборе

23 ноября 1944 г.