Архитектура для начинающих

В памяти не самые приятные картины прошлого, далеко не лучшие минуты и события. Болезнь мужа, его ужасная мать, проклинающая Диану каждый день, им с Ритой некуда деваться, потому что нет ни жилья, ни средств – ничегошеньки, только долги, финансовая яма и безнадега когда-нибудь выбраться из нее.

«Я сделаю все что потребуется для счастья дочери, – твердила Диана свою мантру, когда было особенно трудно, когда терялись цель и смысл жизни. – На Москве свет клином не сошелся. У нее будет свой дом – полная чаша, надежный муж, большая семья».

Когда они устроились у родных в Городке. Несколько лет у Дианы ушло на «возрождение» после смерти мужа и жизни в доме свекрови. Рита тем временем закончила школу, поступила в самый престижный ВУЗ Городка и даже собралась выдать маму замуж за бессменного ректора собственного института, влюбленного в последнюю по самые кончики ушей. Диана не могла позволить себе личное счастье, не устроив вначале личную жизнь дочери. Золотарев-младший появился ответом на все Дианины немые молитвы – надежный, как швейцарский банк, влюбленный, как юный пионер, из хорошей семьи и очень не дурен собой.

«Господи! Наконец-то! Что еще нужно юной девушке для счастья?» – авторитетно решила/вздохнула с облегчением мать и всецело включилась в процесс, ибо «глупое дитя» рисковало упустить этот свой выигрышный лотерейный.

Диана действительно сделала все, что было в ее силах/возможностях, чтобы Рита стала Золотаревой.

– Господи, неужели это было ошибкой?! Это ведь я давила на нее, считая, что она упускает свой «счастливый билет» – скрывая лицо за чуть дрожащими ладонями, Диана закрывается ими от цунами житейской, простой истины, где у каждого из нас «своя дорога». – Я не слепая, я же вижу, что она не счастлива с ним.

– Прошлого не изменишь, – в голосе мужа давняя, застарелая боль, разъедающая всю его жизнь со дня автомобильной аварии, в которой погибли его первая жена и маленький сын. – Даже если ты выйдешь на дорогу и посыплешь голову тонной пепла. Это уже случилось и осталось там, в том моменте, навсегда.

Они ехали к Павлу в Москву, где в то время он заканчивал аспирантуру. Оттуда все вместе, должны были лететь на юг, но по дороге пьяный водитель протаранил КАМАЗом рейсовый междугородный.

– Я тоже считал… – голос Павла становится глуше, – что виноват косвенно. Я должен был ехать сам за ними, должен был предвидеть и что-то сделать, предотвратить, предусмотреть.

Он не женился потом тридцать лет, считая себя недостойным человеческого счастья, тепла.

– Ты много пережила, – только Диана смогла отогреть его душу. – Ты чувствовала колоссальную ответственность за дочь, и ты поступила так, как считала правильным в тот момент времени.

– Ты успокаиваешь меня? – не понимает Диана.

– Я хочу сказать, что не нужно сейчас терзаться тем, чего уже не исправить. Но и нельзя выполнять за студента его лабораторную работу. Мы же с тобой физики-практики, а мир всего лишь большой институт. Как думаешь, что сделает препод уровня Бог, когда увидит, что ты со своего пятого курса выполняешь практические за первогодку?

Диана удивленно вскидывает брови, хлопает ресницами. Его сравнение интересно и заставляет задуматься, а после почти согласиться.

– Но! – не соглашается внутренний родитель. – Ты предлагаешь оставить все как есть?!

Еще более удивленно Диана смотрит, как Павел утвердительно кивает.

– Вполне серьезно, – подтверждает вслух. – Позволить взрослой женщине самой решить, чего она хочет в этой жизни, и просто поддержать ее выбор, даже если он покажется тебе неправильным. Ты ведь неправильному ее не учила?

– Подожди, – защищается Диана.

Павел не хочет ждать.

– Это ее жизнь. Ее право совершать свои ошибки или искать собственные пути решения. Не нужно до старости водить взрослую дочь за руку. Нужно в детстве научить ее правилам дорожного движения, чтобы дальше она сама ориентировалась в этом мировом мегаполисе. И я спрошу тебя сейчас еще раз, неужели ты считаешь свою взрослую дочь полной дурой? Неужели ты снова встанешь на чужую сторону, объясняя свою позицию странной заботой о ее «лучшем» чем-то?

Диана первой отводит глаза. В памяти всплывают миллионы разнообразных жизненных ситуаций, но все не то.

– Просто… я вижу в ее расчетах ошибку! – формулировка, наконец, дается Диане, однако, Павла она не устраивает.

– Твоя первая свекровь тоже постоянно видела ошибки в жизни собственного сына, – он сердито пыхает трубкой. – Причем ключевое слово здесь «собственный». Ваши дети для вас всего лишь безмозглые и безвольные вещи! И ты поступаешь ничуть не лучше!

Он сказал все, что посчитал нужным. Выслушав мужа, Диана насупилась. Они нередко спорили с Павлом о научных теориях, книгах или фильмах, но не об отношениях Дианы и Риты. У последней с отчимом сложилась теплая дружба, но это, по внутреннему мнению Дианы, не делало их кровно-родными и не давало ему права вмешиваться в воспитание.

«Хотя, какое там воспитание в почти тридцать лет?»