Архив Шульца

По улице Франклина доехали до следующего объекта, “Первой христианской церкви” Сааринена. Шуша увлеченно рассказывал Хозяйке про терминал TWA, абсолютно не похожий на эту церковь, и объяснял, почему такой творческий диапазон – признак гениальности. Она делала вид, что внимательно слушает. По улице Вашингтона доехали до дома самого Ирвина Миллера. Дверь была заперта. Шуша постучал. Им открыл седой благообразный джентльмен, который сообщил, что на сегодня дом-музей уже закрыт.

– Мы архитекторы из России, – быстро соврал архитектор из России. – Мы специально летели, чтобы увидеть этот шедевр Ээро Сааринена. Умоляем, хотя бы пять минут!

Такая страстная любовь к творчеству великого архитектора не могла остаться без вознаграждения. Их пустили, дали возможность побродить по дому и не торопились выгонять. Посреди огромной гостиной было большое квадратное углубление, стенки которого были одним сплошным красным диваном, заваленным разноцветными подушками. Пол был покрыт красным ковром.

– Представляешь, – сказал Шуша, – мы с тобой на этом ковре занимаемся любовью, а на подушках возлежат зрители. Когда мы делаем что-то особо изобретательное, они аплодируют, подбадривают, дают советы…

– Чисто мужская фантазия, – сказала она. – Если тебе так хочется зрелища, я готова делать это с тобой перед зеркалом.

Стихи, сочиненные Шушей в поезде Цинциннати – Вашингтон 13 июня 1989 года

Стучат колеса
на чужом
Наречьи. Звук их непонятен.
Не то, что мне он неприятен,
Но не в него я погружен.

Я возвращаюсь не домой,
Не на круги своя, не в детство.
Куда, скажи, могу я деться
От окруженности тобой.

И тела нежный клавесин
В моих руках раскрылся звуком,
Приникнув воспаленным ухом,
На языке родных осин.

Я разбирал его язык,
Протяжный звук его признанья,
Глухую тяжесть расставанья
Себе осмыслить запретив.

С тобой мы стали вдруг одно,
Без объяснений тривиальных,
Без планов матримониальных,
С одним лишь “да”, без всяких “но”.

А за окном сбегает вниз
Дорога, подмосковной вроде.
Колеса, в вольном переводе,
Стучат: вернись, вернись, вернись.

Возвращение

Алла спит. Шуша выходит из дома и садится в машину. Звонит мобильник.

– Hello.

– Александр? – спрашивает по-английски знакомый голос.

– Да.

– Это Джуди, жена Джима. Мне нужно срочно с тобой встретиться. Лучше прямо сейчас.

– Что случилось?

– По телефону не могу. Можешь через десять минут в “Иль Фиоре”?

– Могу.

В таком виде эту еврейскую красавицу Шуша еще не видел. Непричесанная, без макияжа, с опухшими воспаленными глазами. Она заказала водку с тоником и стала пить ее большими глотками. Руки, держащие бокал, тряслись.

Потом она поставила недопитый бокал на стол и сказала спокойным тоном:

– Нам с Джимом придется развестись.

– О боже! Что случилось?

– Он мне изменяет.

– Изменяет? Он всегда так рвется к тебе и детям после работы.

– Возможно. Но не ко мне.

– К кому?

Джуди молчала, внимательно глядя на него.

– Ты правда не знаешь?

– Нет. Откуда?

– У него роман с твоей Аллой.

Что??? Неужели он опять на продавленном диване, окруженный стопками итальянских газет и блоками сигарет “Шипка”? Опять музыка, как будто заполненная водой? “Ученик чародея”?

– Никаких изменений в ваших отношениях не произошло? После твоего приезда из Вашингтона?

– Прохладнее, чем обычно, но я объяснял это тем, что мы отвыкли друг от друга. Кроме того, я сам не без греха.

– Она это знает?

– Думаю, что нет.

– Думаю, что да.

В кабинете Джима через час.

– Мне придется уволиться, – говорит Шуша. – После того что мне рассказала Джуди, я не могу здесь остаться.

– Не понимаю, – говорит Джим. – Что тебе могла рассказать Джуди, чего ты не знал?

– Чего я не знал? Я ничего не знал про ваш роман с Аллой.

– Как ты мог этого не знать! Она практически не скрывала от тебя. И ты был оʼкей. Тебя это устраивало. Ты посылал мне сигналы…

– Какие сигналы?

– Ну, например, когда я позвал вас обоих заниматься серфингом, а ты сказал, что не пойдешь, я спросил: “а жену отпускаешь?”, – а ты сделал такой жест рукой…

– А ты перевел этот жест как fuck my wife[69]?

– А ты разве не это имел в виду? Ты же всегда вел себя так, как будто у вас свободный брак. Или он был свободным только для тебя?

– Откуда такая информация?

– От Аллы, естественно.

Шуша замер.

– Слушай, – продолжал Джим, – твои отношения с Аллой – это твоя проблема. Я говорю о наших с тобой отношениях. Ты же знаешь, что я к тебе очень хорошо отношусь…