Архив Смагина. Часть 3

– Почему смазан фон фотографий?

– Чтобы затруднить или исключить определение места события.

– Но ведь после беседы со мной всё сразу выяснится…

– Выяснится. Но пауза между событием и беседой может быть разной, очень разной – опять начал темнить генерал.

– То есть – дополнительная проверка, опросы… Время?

– Безусловно, – чётко подтвердил генерал, но в его тоне и взгляде промелькнуло сомнение. Иван это заметил и расценил по-своему:

– Проверка, опросы дали основания меня в чём-то подозревать, сомневаться в лояльности моей драгоценной персоны? – спросил он, повысив тон.

– Поберегите нервы, – генерал заговорил жёстко. – Я не живу в мире сомнений. Вас волнует собственная персона. Меня – большее. У меня не вызывает сомнения тот факт, что некто фотографирует вас, и вы этого не видите. Меня крайне беспокоит тот факт, что некто фотографирует секретного агента, и он этого тоже не видит. Даже если бы фотография – монтаж, это уже ЧП. Но это не монтаж. Вы сфотографированы вместе. Курьера нет. И нет, скорее всего, нет в живых. Сорвана операция. Притом начата она, эта операция, нашими руками, а завершена этим таинственным некто. Как вы полагаете, под моими сомнениями есть основания или они плод моего воображения?

– Основания есть, – согласился Иван. – Что касается выводов или предположений… у меня их нет.

– Их и быть не может. Всю известную информацию по понятным причинам я вам предоставить не могу. Не ищите вдохновение в безвестности.

Генерал встал, прошёлся по комнате, остановился, глядя в окно. Резко развернулся и спросил:

– Хоть какая-то зацепка, деталь, нюанс?.. Он говорил, куда идёт, делился планами, настроением?

– Нет, сущая безделица: «здрасьте—до свиданья».

Скандальное настроение улетучилось. Иван пытался прокачать ситуацию. У него возникло несколько вопросов. Озвучил он один:

– Где человек, передавший телефон Глоте? Он хотя бы жив?

Генерал тяжело посмотрел на Ивана. Мой друг не смог прочесть этот взгляд.

– Хотя бы жив, – ответил Корнеев и добавил: – Телефон взят в тайнике, известном только курьеру и тому, о ком у вас душа болит. С учётом слежки, фотографирования, возможно, известного не только им.

– А курьеру кто передавал телефон? – спросил Иван, не надеясь получить ответ. Но он прозвучал:

– Телефон передавал я.

Остальные вопросы Иван задавать не стал. Генерал дал понять, что аудиенция закончена, и Иван был этому рад – у него напрочь пропало желание продолжать разговор. Настроение – препаршивейшее. Тем не менее, покинув начальственный кабинет, Иван позвонил Рите. Как и предполагалось, она не приняла предложение «поболтаться», сославшись на занятость. Утро только началось, а судьба уже преподнесла несколько затрещин разной тяжести.

20

Живец на живца

Смагин открыл дверь в кабинет и пропустил Сеулина. Спешно зашли и без слов сели за стол. Смагин достал из сейфа потолстевшую папку, большой свёрнутый лист бумаги. Разложил документы на столе:

– Какие светлые мысли тебя посетили?

Сеулин вынул из кармана пиджака несколько свёрнутых исписанных карандашом листков. Из другого пухлого кармана достал несколько аккуратно свёрнутых газет. Развернул одну, показал рукой нужное место, передал Смагину. Начальник управления быстро пробежал глазами заметку и удовлетворённо произнёс:

– Однако!

– Как раз два месяца назад – дата имеется, – уточник Сеулин.

– Но мы же не в лесу. Что ж никто не видел, не слышал?

– И видели, и слышали. Только не всегда понимали, – победно заявил Сеулин.

– Кровожадность не вписывается. Здесь садов, огородов предостаточно, – выразил сомнение начальник УРР.

– То-то и оно. Вегетарианство, конечно, вещь хорошая. Но – я в местной библиотеке посмотрел кое-что… И птицы, и кролики.

– Но человек? – выразил сомнение Смагин.

– Ещё как. Времени было мало, я вот только четыре случая выписал. И это далеко не всё. Вот это – в Париже, это в Берлине. Хоть руку, хоть голову. Силища неимоверная.

Смагин закурил папиросу. Устало посмотрел на бумаги:

– Сдаётся, что фигурантов у нас два. Один грабит по-зверски, другой беснуется по-зверски. – Помолчал, сделал пару глубоких затяжек и добавил: – А может, и не два. Действуй, Михаил. Арсентьев будет занят. Привлекай Веру. И поосторожней с ней, пусть привыкнет.

Смагин уткнулся в схему. Водил по ней пальцем, бормотал что-то невразумительное и наконец заговорил:

– Город немалый. Посоветуйся со специалистами. Сети, хлороформ, Васадзе стрелков хороших выделит. На всякий случай.

Обида во взгляде Сеулина была очевидной. Смагин улыбнулся и сгладил ситуацию:

– Знаю, знаю. Умеешь. И призы почётные имеются. На всякий случай, повторяю. Шума не поднимай, всё подготовишь – доложишь. И ещё. Встретишь где Арсентьева, ты его не знаешь. Понял?

– Понял.

– Вас, товарищ Сеулин, случаем не Эдгаром зовут? – иронично спросил Смагин.

– Каким ещё Эдгаром? – Сеулин явно удивился.

– Который Аллан По.

Сеулин попытался сообразить, вспомнить:

– Не понимаю, Андрей Викторович.

– Это я так – о своём, – небрежно бросил Смагин, подумал и продолжил: – Как знать, как знать… Печаль в том, что всё так просто. Слишком просто.

21

Пересечения