Архивы Дрездена: Поле боя. Сочельник

Марконе отвесил мне пощечину.

– Адские погремушки! – возмутился я.

– Соберитесь, – рявкнул он. – Знаю, вам больно, вы устали и оплакиваете свою потерю. Но никто, кроме нас с вами, не спасет Чикаго от этого создания.

Я стиснул зубы.

– Если не справимся, – продолжил Марконе, – считайте, что все наши погибли зря. И ваши, и мои.

Воды озера Мичиган вспыхнули красным светом.

Глаз Балора вернулся в глазницу Этне.

Я сглотнул слюну.

– Дрезден, – прошипел Марконе и легонько толкнул меня в грудь. – Вы и дальше планируете сидеть сложа руки и просто смотреть на происходящее?

Мне вспомнилась маленькая, безмолвная, лежащая в «Фасолине» Мёрф.

И маленькая, уязвимая, лежащая в постели Мэгги.

Я велел неповоротливым шестеренкам у меня в голове вновь прийти в движение, после чего посмотрел в глаза Джону Марконе, человеку с душой тигра, и сказал:

– Нет.

Он осклабился, а в нечеловечески фиолетовых глазах промелькнула… улыбка?

Затем он встал лицом к воде и принялся творить оборонительные чары. По заклинанию с каждой руки. Одновременно. Видать, несколько лет индивидуального обучения у ангельского мастер-чародея были потрачены не напрасно.

Позже – если оно вообще будет, это «позже», – надо бы и мне вернуться в школу. Хотя даже думать об этом было тошно.

Господи Исусе, какой же долгий выдался день…

Титанша собиралась вернуть мир в Темные века, а воспрепятствовать ей пытались Рыцари Зимы и Преисподней. Несколько королев Феерии избиты до полусмерти, половина пантеона сверхъестественных чудищ перерезали друг друга в Миллениум-парке, а в процессе обрушили множество зданий, будто те были собраны из деталей конструктора «Лего».

Что теперь? Финальная битва бок о бок с Рыцарем Преисподней? В стиле видеоигры «Двойной дракон»?

Ну да. Запросто.

Почему бы и нет?

Глава 34

Этне не столько поднялась на поверхность озера Мичиган, сколько вырвалась из воды с ловкостью и скоростью, вовсе не свойственной искалеченным телам. Звезды и камни, с функциональной точки зрения титанша была на полпути к полному отказу рук и ног – такое состояние называется «квадриплегия», а у нее, наверное, была биплегия, – но все равно двигалась как чертова гимнастка.

Марконе забормотал что-то на незнакомом мне языке и ткнул пальцем в землю ярдах в двадцати слева от себя. Другой рукой указал вправо, на равноудаленную точку, произнес какие-то слова, и в воздухе повис звук… похожий на перезвон китайских колокольчиков.

Титанша нацелилась на Марконе глазом Балора, переполненным энергией и докрасна раскаленным. Но барон Чикаго просто отступил влево и растворился в дребезге колокольчиков, чтобы тут же возникнуть в точке, на которую указывал левой рукой, тем самым избежав встречи с неостановимым лучом.

Этне взвизгнула от ярости и принялась водить взглядом по берегу, выискивая Марконе, но теперь медленнее и с заметным напряжением мускулов шеи. Наконец увидела его, испустила еще один вопль, но барон сделал новый шаг и под аккомпанемент хрустального позвякивания исчез с одной вершины обозначенного им треугольника и материализовался на следующей.

Матерь Божья… Прямая транслокация из точки «А» в точку «Б» относится к заклятиям, чье описание хранят в эдинбургской библиотеке Белого Совета. В разделе «Теоретическая и смертельно опасная магия». Несколько лет назад я спрашивал, нельзя ли ознакомиться с этим манускриптом, и в результате мне закрыли доступ ко всей секции.

И это… Скажем прямо: это решение не было таким уж необоснованным.

Марконе, мать его за ногу, вынуждал Этне растрачивать энергию глаза Балора, играя с титаншей в «ку-ку» при помощи чар, которые я не рискнул бы творить без дополнительных сорока-пятидесяти лет практики, и это как минимум.

Пока эти двое развлекались, я приступил к делу.

Для начала я воткнул в землю Копье Судьбы. Одной рукой работать непросто, но левая не особенно слушалась и только болталась из стороны в сторону, стискивая окровавленный нож Марконе. Я развязал плотно зашнурованную сумку, коснулся лежавшего в ней черепа и позвал:

– Боб!

Его глаза вспыхнули оранжевым светом. Я достал Боба из сумки, чтобы тот сам посмотрел, что творится.

– Что, «Радио Мэб» больше не в эфире? Все закончилось? Мы… Ох батюшки! – воскликнул череп, глядя, как Этне подхватывает булыжник размером с баскетбольный мяч и обрушивает его на Марконе.

Барон-разбойник – само спокойствие! – не двинулся с места, а камень разбился об окружавшую его тускло-фиолетовую ауру, и осколки хлестнули Этне по лицу.

– Проклятье, только не это! – возопил Боб.

Здоровой правой рукой я извлек из левого кармана привезенный с Духоприюта связующий кристалл. Глубоко в нем мигнул слабый зеленый свет – такой же, как в кристаллах, что хранятся в недрах островных катакомб, – и я объявил:

– Сейчас, Боб, мы с тобой свяжем титаншу.

– Да ну, к чертовой матери! – взвился череп. – Я уезжаю в Юту! В Юте такого бардака не бывает!

– Дружище. – Я повернул его лицом к себе. – Мне без тебя никак.

Глаза Боба превратились в крошечные световые точки.